Судороги

– Да в самом что ни есть прямом! – ответил Ян. – Понимаете, их ничего более не интересует, как только продвижение своего дела! Их не интересует Истина! А почему? Да все потому, что вдруг окажется, что они не правы? Вот это их больше всего волнует. И отбрыкиваются, типа – «Извините! Нам сейчас некогда!» – или – «Извините, но у нас сейчас дела и поважнее!». А уж читают-то как! Буквально летают по строчкам, а спроси какой смысл заложен между ними, не уловили, ну так, исторические данные, да и только! Да им это по-моему и не нужно. Лишь бы норму выполнить. Научиться быстрому чтению – и баста! А вот чтобы в каждое слово вдуматься, понять его, увидеть его, на это ни времени, ни, простите, ума уже не хватает. Как вы думаете, в чем отличие вина от водки?

– Ну то есть как в чем? – удивился Северьян Яковлевич. – Разумеется, градусы!

– Вот так вы все и думаете, доктора наук, – вздохнул Ян.

– Ну а в чем же тогда? – спросил Северьян Яковлевич. – Прошу, искренне прошу просвещения!

– Да все очень просто, Северьян Яковлевич, – произнес Ян и добавил, – Водку – закусывают, а вином – запивают!

– Хмммм! А мудрено! И действительно просто! А Вы поэт! – улыбнулся Северьян Яковлевич.

– Вот вы говорили, – начал Ян, – что изучаете природу, мир, людей. Так?

– Ну, допустим это именно так, – ответил доктор.

– Так вот, ответьте мне на вопрос, отчего может у беременной женщины, произойти выкидыш? – Ян в упор смотрел на Северьяна Яковлевича.

– Выкидыш? – нахмурился доктор. – Ну, тут немало причин. Стресс, ушибы, нездоровье как таковое. Даже генетика!

– Все это так, но не подходит, – чуть прошептал Ян. – А еще что? Что еще может вызвать?

– Ну, скажем так, может на Солнце перегрелась, химические воздействия! Ела что-нибудь не то. Пила, – перечислял доктор.

– А что можно съесть или выпить, чтобы вызвать выкидыш? – спросил Ян.

– Насчет еды мне сказать трудно, а вот на счет питья… Погоди, дай подумать, – доктор задумался, потом вдруг хлопнул себя по лбу. – Ну, конечно! Душица! Растение есть такое! Очень душистое! Его еще называют «материнка»! Если девочка отстает в половом развитии, то тогда ее напаиваю отваром этой травы. Мальчикам она запрещена! Сильно тормозит мужской гормон тестостерон. Беременным женщинам – тем более! Она вызывает сокращения матки и вполне может спровоцировать выкидыш. Вот так. А что такое?

Яна аж в пот кинуло. Он вспомнил слова Стэллы – «А чай! Вкусный! Душистый!»

– Твою мать! – пролепетал он. – Доктор! Простите! Мне надо срочно! Срочно! Не беспокойтесь. Я на попутке! Прощайте!

– Да, но как же диссертация? – услышал убегающий Ян за спиной голос доктора.

– Папа! Куда он? – спросила подошедшая Нелли.

– Установить Истину и покарать зло, – ответил отец, промокая платком выступившие слезы. – Это настоящий ученый!

– Ян… – грустно прошептала Нелли, глядя ему в след.

Действие восемьдесят шестое

Стэлла лежала в постели, не шевелясь и уставившись в потолок. Страшная депрессия навалилась на нее. Горло то и дело душили спазмы. Она не могла поверить в увиденное. Предательство Яна, его злая мать буквально стояли перед ней. Невидимая «пленка» вновь и вновь прокручивала перед ней жуткие кадры. То, как Ян садится в машину, и она его увозит, то истерия его матери. Ян как изменник, как маменькин сынок представал перед ней. То человек, от которого она едва не родила, то человек, который дарил ей любовь и ласку, теперь в ее сознании дарил ее другой девушке, и может уже даже женщине. Страшная ревность навалилась на ее сердце. Стэлла тяжело дышала. Ей было невыносимо тяжело даже думать о том, что Ян, ее Ян сейчас с другой. Стэлла заломила себе пальцы на руках, как в это время к ней постучался дед Антон:

– К тебе можно? Внучка!

– Да, можно, – едва сдерживая спазмы в горле проговорила Стэлла.

– Ну, что с тобою? – дед Антон присел на кровать.

– Да так, ничего, дедушка, – ответила Стэлла. – Все в порядке.

– В порядке говоришь… – дед Антон пожевал ус. – А я вот порядка что-то не наблюдаю. Все что-то не на своем месте. Раньше у тебя такого не наблюдалось.

– То раньше, – ответила Стэлла и вздохнула.

– Я когда на фронте был, – сказал дед Антон, – молодым был. Хотел озоровать, да не до того было. Война была. Так за порядком ух как следили. Порядок, есть порядок! Он как дома, так и в душе существует. Понимаю, ты переживаешь. Нам тоже с бабкой плохо. Но давай-ка приходи в себя.

– Дай самогонки! – Стэлла смотрела на деда.

– Самогонки? – нахмурился дед. – Нет! Не в самогонке дело, а в тебе самой! Там! На фронте! Люди гибли! Под пулями! Кровь да смерть видели! Товарищи погибали, друзья! Сколько жизней война забрала! Не счесть! НЕ ЧЕСТЬ ТЕБЕ, СТЭЛЛА, ВАЛЯТЬСЯ ВОТ ТАК!!! Очнись от пагубных мыслей.

– Дед! Да что ты, в самом то деле! – заступилась было баба Серафима. – Ей, бедной и без того плохо. Ты пожалел бы лучше ее.

– Цыц у меня! – голос деда был суров. – Не вмешивайся, когда я с ней говорю! Что за привычка?

– Дедушка, – взмолилась Стэлла – Мне действительно плохо.