Судороги

Браун повиновался. Тут Стэлла обхватила его рукой, сильно прижала его лицо к своей груди и стремительно ушла с ним в глубину. Эндрю и Рой даже опомниться не успели, а когда опомнились, то поспешили спастись, сев в спасательную шлюпку и начав грести, уплывая от судна, на котором в конце концов произошел взрыв бензина. Судно, окутанное багровым пламенем, начало медленно исчезать в морских водах. Стэлла плыла, боясь подняться на поверхность. Поэтому она, держа голову Брауна, сильно прижимала его лицо к груди, тем самым не давая ему сделать вдох и утонуть. Быстро плыть она тоже не могла, так как боялась, что, могут разойтись шейные позвонки Брауна, не выдержав нагрузки. Наконец она осмелилась подняться на поверхность. Браун дышал, но был без сознания. Опасность миновала. Далее, незабвенная «русалка» поплыла на спине держа над поверхностью голову Брауна. И вот наконец берег. Вытащив несчастного Брауна, Стэлла осмотрев его пришла в отчаяние: он был совсем беспомощен.

– Браун, – прошептала она, склонившись над ним, – Браун…

– Стэлла, – произнес он, придя в себя, – ну что ты? Все хорошо.

– Да что же хорошего, когда ты вот… – по щекам Стэллы потекли слезы.

– Ну, большие девочки не плачут, – произнес Браун с горькой улыбкой на лице. – Все хорошо. Море погребло, вернее, приняло тело Тома, моего друга. Эндрю пытал нас, уничтожил все наши документы, хотя, какие там документы… – Браун вздохнул. – Он выспрашивая все о тебе, об иммуноандроидах. Жажда власти привела его к безумству. Мы не выдали тебя, потому что любим…

Браун не смог договорить «ТЕБЯ». Стэлла зарыдала над беспомощным телом Брауна.

– У нас никого нет из близких, – продолжил Браун, – Мы с Томом одни. Нас никто не хватится. Были и не были. Взрослые как бы уже. Сами за себя ответят. Не найдется ни одного заступника за нас, кроме тебя. Вот мы сейчас одни и как бы я хотел тебя обнять, да не могу. Странно. Одного уже приняло море. Теперь очередь за мной. Ты же не хочешь, чтобы я был вот таким.

– Браун, Браун, – молящим голосом стала просить его Стэлла. – Не надо, прошу тебя.

– Стэлла, милая Стэлла, – проговорил Браун, – сделай так, чтобы я ушел без боли, тихо и спокойно. Ведь у тебя хватит мужества сделать это…

– Браун, Браун, – еле сдерживая душившие ее горло спазмы произносила Стэлла, – я… я не могу.

– Сможешь, – сказал Браун, – я хочу умереть от твоей руки. Окутанным твоею любовью и лаской, нежели от рук врагов, имена которых перед смертью я не хочу называть. Лучше обними меня, подари свой поцелуй, прощальный и после, как сделаешь то, о чем я тебя прошу, предай мое мертвое тело морю. Действуй же, Стэлла!!! Смелее!!!

Стэлла была будто в шоке. Она знала, что не может выполнить последнюю просьбу Брауна. Но взглянув еще раз на его тело, поняла, что он действительно останется навсегда калекой, если она не свершит над ним то, о чем он просит. Жизнь – самое дорогое, что есть на свете! Но жизнь человека, превращенного в овощ? Тем более, если человек знает, что смерти нет, а есть переход. И если он всю жизнь готовился к этому переходу. Действительно к этому Великому Переходу. Стэлла склонилась над ним и извлекла из ножен клинок. Они смотрели друг на друга в последний раз. Стэлла обняв под голову Брауна, приложила свои губы к его устам и уже хотела приставить острие к его телу, как вдруг их идиллию прервало отрывистое дыхание, и на пригорке набережной появился Ян! Увидев издали черный дым, стелящийся над морем, понял, что такое приключение может произойти только со Стэллой, со всех ног побежал по набережной в том направлении.

– Стэлла, – еле произнес он, переводя дух. – Что здесь происходит?

– Ты! Ты мерзавец! – бросила ему в лицо Стэлла. – Уйди! Я не хочу тебя видеть! Уйди прочь!

– Стэлла… – попятился Ян, – Стэлл… я ни в чем не виноват. Прости.

– Уйди отсюдааа, – в голосе Стэллы, пережившей столько уже всего, появился надрыв, – Прошу, уйди.

– Ст-стэлла, – язык Яна начал заплетаться. – А что происходит?

– Отвернись! – крикнула Стэлла. – Отвернись, я сказала! Ты что, оглох? Отвернись…

– Отвернись! – крикнула Стэлла. – Отвернись, я сказала! Ты что, оглох? Отвернись…

Ян отвернулся. Стэлла тяжело дышала, склонившись над Брауном.

– Белый снег как палитра, пуста и ярка. Белый снег – он контроль нашей жизни, – произнесла тихим голосом Стэлла, готовясь нанести удар, – Он искрит на морозе и тает в руках… Дарит свежесть дыханию мысли…

Проговоря последнюю строфу, она с силой вонзила клинок в сердце Брауна. Он даже и крикнуть не успел. Стэлла выдернула клинок, вложила его в ножны и, подняв тело Брауна, понесла его в воду. Ян онемел, видя происходящее. Стэлла вошла в море по грудь. Руками протянула тело Брауна, отдавая его воде. Море приняло его. Яркий свет, вышедший из глубины, озарил его и окутал своими объятиями. Так завершилось земное странствие двух неразлучных друзей – Тома и Брауна.

Действие восемьдесят восьмое