Судороги

Придя домой, Том принялся тщательно изучать бумаги. Только после прочтения нескольких страниц он понял, что читает мемуары. Что вся ценная информация хранится «между строк». Тут до него стало доходить, что эта его «русалка» далеко не мифическое создание, а результат эксперимента. Где искать этого Альфреда Росса он понятия не имел, а вот выследить ее было вполне возможно. Вопросов, однако, было больше, чем ответов. Где выслеживать, каким образом, ну и так далее. Ну район моря, отвечающий на вопрос «где?» был уже ясен! Естественно, у Большой Скалы. Там, где она и напугала Брауна. И его чуть с ума не свела. Правда, Браун тогда говорил, что видел что-то страшное, но так ли это? Может статься, что это плод воображения на почве страшного испуга. А как говорится, «у страха глаза велики!» Мало ли что ему могло почудиться. Со страху не то бывает! Том даже улыбнулся от собственных мыслей по поводу Брауна. Однако конкретного решения он так и не нашел. Нырять постоянно с аквалангом? Тоже дело пустое. «Нет», подумал про себя Том, «Такое дело – пустое времяпрепровождение. Тут нужно что-то еще? А вот что?» И вдруг его осенила мысль! А почему ее надо искать именно в море? Почему как «русалка», так сразу вода! Гоголевские русалки, вон, и на сушу выходили в полнолуние. И вообще, они у него утопленницы. А что, если моя «русалка» живет среди нас?! Эта мысль всколыхнула его. И он решил отслеживать события. Выйдя из дома, он отправился на пристань.

А Стэлла, возвратившись домой, после такого события, чувствовала себя, мягко говоря, не очень. Морское чудовище прямо стояло перед ее глазами. Да, победа была за ней, но от стресса не уйти просто так. Дед Антон и баба Серафима просто ахнули чуть ли не в один голос, увидев ее. На животе, на пояснице, на руках и на ногах Стэллы красовались большие бордовые пятна. Память «любвеобильных» объятий осьминога –такие вот засосы!

– Внучка, да как же это так? – запричитала Серафима.

– Стэллушка, внученька! – подхватил дед Антон. – Да что с тобою такое произошло?

– Все нормально, все хорошо, – ответила Стэлла и обняла стариков.

То ли эти объятия казались очень добрыми, то ли… Стелла вдруг поняла, как дороги ей эти старики! Как она соскучилась по ним. Соскучилась, вырвавшись из объятий смерти! Нервы ее не выдержали. Она еще крепче обняла их и вдруг разрыдалась. Дед Антон да баба Серафима подхватили ее и буквально внесли в дом. Там усадили за стол. Серафима, глядя на Стэллу, тоже сначала пустила слезу, а потом просто завыла, по-бабьи. Вот так сидели они и рыдали. Дед Антон стоял рядом и успокаивал обеих. Затем, проревевшись, Стэлка успокоилась и пошла умываться. Баба Серафима пошла за ней. Через некоторое время они сидели уже за столом.

– Давай хоть ножик-то уберу, – проговорила Серафима.

Но дед Антон возразил:

– Не надо. Пусть на ней будет. Он ей идет! А теперь расскажи, Стэллушка, что произошло! Откуда у тебя такие пятна? Скока здесь живу, такого еще не встречал!

– Мне бы что-нибудь от нервов, – произнесла Стэлла.

– А, это мигом, – ответил Дед Антон. – Сейчас!

Через минуту на столе красовался пузырек с чистейшим самогоном.

– Да что ты, старый, – возразила было Серафима, – Чего доброго, споишь!

– Цыц у меня! – скомандовал дед Антон, наполняя рюмку. – А ну-ка, Стэллушка, залпом! А закусочка – яблочко!

Стэлла поднесла рюмку к носу. Ох! И ядрен! Стэлла немного отпрянула.

– С осьминогом-гигантом сладила, а с рюмкой что же? – подтрунил дед Антон Стэлку.

Стэлка взглянула на деда Антона с иронией, улыбнулась, вдохнула поглубже, поднесла рюмку ко рту и, зажмурившись залпом, опустошила ее!

– Ах! Молодец, внучка! – воскликнул Дед Антон и тоже залпом опустошил свою рюмку.

Закусили яблоком. Хорошо.

– Мать! Ну а ты чего? – дед Антон, увлекшийся Стэллой, совсем позабыл о супруге.

– Ой! – отозвалась Серафима. – Да мне еще не хватало! Самогон этот.

– Давай, давай! – не унимался дед. – Сегодня день такой! Надо!

– А какой? – спросила Серафима.

– Какой! – дед уставился на жену. – А вот какой! А ну, Стэлла, расскажи-ка теперь, а что это с тобой такое произошло там? В морской пучине.

Самогон был хороший. Чистый и крепкий. Он приятно обжег рот. Стэлла, проглотив его, сразу потянулась за закуской. И вот наступило расслабление. Стэлла откинулась на спинку стула, и после вопроса деда Антона о том, что с ней произошло, рассказала все.

– Ах ты родненькая моя! – запричитала Серафима, теперь уже сама, в ходе рассказа Стэллки, наливая себе самогонку.

– Да… – произнес дед Антон, – Такого я еще не слышал. А куды же твой акваланг делся?

– Да так, – ответила Стэлла. – Сдала я его.

– Сдала, говоришь? – дед Антон встал из-за стола, походил по комнате. – Понимаешь внучка, какая неувязочка получается… Эти следы такие, что и десяток пловцов не отпустят! Это же какая тварь под водой была?

Стэлла хотела было возразить, но дед был неприступен.

– Ты мне скажи всю правду, не «вихляй». Такая тварь тебя бы не отпустила. И воздух весь бы закончился.

– Дед! – вмешалась Серафима. – Что ты ее пытаешь? Она и так намучалась!