Сугубо доверительно. Посол в Вашингтоне при шести президентах США. 1962–1986 гг.

Он сказал, что «предел» возможностей США определялся в значительной степени их взаимоотношениями с союзниками по НАТО и, как правило, «ревнивой и болезненной» реакцией последних на советско-американские совместные действия. Киссинджер развил далее мысль, что разрядка в отношениях между СССР и США влияла, конечно, одновременно на крепость союзов в рамках НАТО и Варшавского договора, но что Вашингтону, в силу ряда специфических моментов, гораздо труднее становилось контролировать НАТО, чем Москве – страны Варшавского договора. Разрядка в этом смысле бьет гораздо сильнее по НАТО, чем по блоку стран во главе с СССР.

Киссинджер, конечно, не случайно ушел от разговора насчет поднятого мною вопроса о желательности совместных скоординированных усилий СССР и США в решении ближневосточных проблем. Фактически суть его собственных дипломатических усилий исподволь всегда сводилась к тому, чтобы изолировать или исключить – по возможности без лишнего шума – Советский Союз из процесса ближневосточного урегулирования, руководство которым он считал исключительной монополией самих США.

Красноречивое признание на этот счет сделал Форд в своих мемуарах. Рассказывая о своей подготовке к встрече с Громыко 20 сентября, он с удовлетворением отмечал, что Киссинджер добился значительного успеха в ослаблении влияния Советского Союза на Ближнем Востоке. Тогда же он сказал Киссинджеру о своем намерении продолжать придерживаться такого же курса в этом районе. Надо признать при этом и то, что у Советского Союза тогда, по существу, не было действительно самостоятельной политики по ближневосточному урегулированию. Наши союзники в регионе злоупотребляли готовностью учитывать и отстаивать их интересы и фактически очень часто пользовали нас для блокирования тех или иных миротворческих инициатив, которые время от времени проявлялись, в том числе и с американской стороны. Все это мешало любому конструктивному советско-американскому сотрудничеству в вопросах ближневосточного урегулирования.

Наряду с назначением Н. Рокфеллера на пост вице-президента Форд внес еще одно важное изменение в аппарате Белого дома. Он решил заменить генерала Хейга на посту главы этого аппарата своим человеком, Хартманном. Хотя Форд неплохо относился к Хейгу, он все же считал, что известная всем близость последнего к Никсону сохраняла нежелательный «никсоновский ореол» вокруг Белого дома. Уход Хейга развязывал Форду руки для кадровой реорганизации и создания собственного аппарата. К тому же Хейг слишком много знал о Форде как вице-президенте. Взаимная психологическая перестройка происходила непросто. Вот почему Форд предпочел держать Хейга подальше, предложив ему важный пост командующего войсками НАТО в Европе.

Избавился впоследствии Форд и от министра обороны Шлесинджера, который своим высокомерием и стремлением доминировать в военных вопросах с самого начала восстановил Форда против себя.

Форд принимает экипажи космических кораблей обеих стран

7 сентября президент Форд принял у себя в Белом доме трех советских космонавтов и трех американских астронавтов, которые готовились к стыковке в космосе в следующем году советского и американского космических кораблей. На соответствующих моделях кораблей, которые уже были в Белом доме, командир нашего экипажа полковник Леонов вызвался пояснить президенту процесс стыковки. Сделал он это на неплохом английском языке.

На встрече присутствовали также жены и дети космонавтов и астронавтов. Форд сфотографировался вместе с ними. Со мной и моей женой была 5-летняя внучка Катя, которая стояла в стороне вместе с нами, хотя ей очень хотелось сфотографироваться вместе с президентом. Но бабушка ее придерживала, чтобы не нарушать порядок. Форд, однако, заметил мою внучку и спросил, не хочет ли она сняться вместе с ним. Она храбро ответила: «Хочу». Он предложил ей тогда выбрать место в его кабинете, где ей хотелось бы сфотографироваться. Она подошла к большому красочному глобусу, который стоял на полу и был по размеру с нее ростом, обняла половину глобуса и сказала: «Давайте здесь фотографироваться». Форд рассмеялся, подошел к глобусу, обнял другую его половину, отметив, что они с ней поделили между собой земной шар поровну. У меня в кабинете до сих пор висит эта фотография с автографом президента США.

Форд затем предложил нам всем слетать с ним на президентском вертолете в город Александрия (пригород Вашингтона), где он жил последние 25 лет до того, как переехал в Белый дом.

Жители города, а также пожарная и полицейская ассоциации города устроили там в честь президента Форда, их соседа по старому местожительству, так называемый «крабник» (по аналогии со словом «пикник», только угощали здесь местными крабами с пивом). Многочисленные жители, присутствовавшие на встрече, дружно приветствовали президента и его советских гостей. Все это передавалось по телевидению на всю страну.