Сугубо доверительно. Посол в Вашингтоне при шести президентах США. 1962–1986 гг.

В середине января состоялся новый обмен посланиями руководителей двух стран, на этот раз о намерении США использовать свои вооруженные силы на Ближнем Востоке. «В Москве обратили внимание, – говорилось в послании Брежнева Форду, – на заявления, которые имели место в последнее время в США, о возможности при определенных условиях использования американских вооруженных сил на Ближнем Востоке. Мы хотели бы уточнить у президента, чем вызваны такие заявления и какую цель они преследуют? Обращаясь с этим вопросом, мы исходим из того, что его постановка нами соответствует и духу имеющейся между нашими странами договоренности о консультациях при возникновении определенных обстоятельств…»

15 января Киссинджер передал ответ Форда на наш запрос. «Советское правительство может быть уверено, что США полностью выполнят обязательства, которые они взяли на себя по соглашениям с СССР в отношении консультаций в определенных ситуациях».

От себя Киссинджер добавил, что у правительства США нет никаких планов вооруженной интервенции в арабские страны. Для интересов США на Ближнем Востоке проведение на деле такой интервенции было бы равносильно политическому самоубийству. Это была чисто политическая акция направленного характера с целью предотвратить попытки арабских экстремистов применить арабское нефтяное эмбарго против США.

В январе Форд направил Брежневу еще одно письмо, воспользовавшись тем, что я собирался вылететь в Москву.

Президент заверял, что «никакое окончательное урегулирование на Ближнем Востоке не может быть достигнуто или оказаться прочным без поддержки и сотрудничества Советского Союза».

Откровенно говоря, заявление Форда о готовности сотрудничать с нами на Ближнем Востоке для меня прозвучало, скорее, как тактическое маневрирование, а не изменение стратегического курса США на исключение СССР из активного процесса ближневосточного урегулирования. Возможно, это было «превентивной дипломатией» с целью предотвратить любые осложнения на Ближнем Востоке в период предвыборной кампании в США.

Что же касается, в частности, ближневосточного урегулирования, то, несмотря на всю дипломатическую активность вокруг созыва ближневосточной конференции – Громыко и Киссинджер встречались трижды в течение первого полугодия, – вопрос этот не получил какого-либо реального продвижения. Киссинджер тянул с этим делом.

1 марта Брежнев получил обстоятельное письмо Форда о состоянии советско-американских отношений. «По основному вопросу о сохранении наших отношений и о дальнейшей работе по их улучшению и по ослаблению международной напряженности у нас имеется полное согласие», – писал президент. С этих позиций, считал он, нужно подходить к проблемам, которые являлись предметом переговоров или обсуждения между обеими сторонами.

«Прежде всего мы обязаны предпринять серьезные неослабевающие усилия по превращению договоренности о стратегических вооружениях, достигнутой во Владивостоке, в соглашение по всей форме и подготовить окончательные документы для подписания во время Вашего визита в США. Терпение и добрая воля помогут решить все эти вопросы».

В конце марта Киссинджер, сославшись на поручение Форда, вновь подчеркнул намерение администрации и лично президента продолжать курс на разрядку. Делать подобные чисто декларативные заявления было не в духе Киссинджера. В ходе беседы я почувствовал некоторую настороженность администрации в отношении того, как мы будем вести дела с президентом Фордом, когда администрация все еще сталкивается сейчас с растущими внутренними затруднениями, а также неудачами на внешнеполитических фронтах. Я подтвердил нашу принципиальную линию на разрядку.

Киссинджер сказал, что было бы хорошо определить в скором времени примерную дату визита Брежнева в США. Он подчеркнул, что политические противники Форда уже пытаются – пока исподволь – использовать отсутствие договоренности о дате новой встречи в качестве еще одного повода для нападок на президента и утверждений относительно неэффективности его политики. Киссинджер сказал, что визит мог бы состояться, по их мнению, в начале августа или в начале сентября.

Госсекретарь назвал внутриполитическое положение в США очень сложным. Сам Форд лично сказал ему, что если экономика страны к концу года или к весне следующего года не выправится, то у него будет не много шансов добиться победы на президентских выборах осенью 1976 года.

Форд сохранял пока курс на разрядку и на встречу прежде всего как важный элемент своей предвыборной стратегии. Такой я сделал вывод из беседы с Киссинджером.