Сугубо доверительно. Посол в Вашингтоне при шести президентах США. 1962–1986 гг.

Именно в этот момент Картер решил активизировать отношения с Китаем. Помимо прочего, определенную роль в этом решении сыграло намерение задействовать «китайскую карту» с целью оказания давления на Советский Союз. К этому президента активно подталкивал Бжезинский. Не случайно, видимо, Картер и послал его с миссией в Пекин[15].

Надо сказать, что визит Бжезинского пришелся на критический момент в советско-китайских отношениях. Незадолго до этого Пекин отверг советские попытки завязать с ним переговоры. Брежнев и Устинов лично выезжали на Дальний Восток, чтобы проверить оборонительную готовность против Китая. В мае произошли столкновения на советско-китайской границе.

Бжезинский с явным энтузиазмом обсуждал (20–22 мая) в Пекине с китайскими лидерами стратегические планы США, помощь Китаю в области технологии, планы противодействия советской политике, возможность политического сотрудничества в Африке и других районах. Он детально информировал китайцев о советско-американских переговорах по ОСВ и всячески демонстрировал решение США начать «новую фазу в американо-китайских отношениях», выступил с публичными выпадами против «северного медведя».

Активизация американо-китайских отношений, разумеется, не могла не остаться незамеченной в Москве. В нашем заявлении от 25 июня, в частности, говорилось: «В последнее время в США предпринимаются, причем на высоком уровне и в довольно циничной форме, попытки разыграть «китайскую карту» против СССР. Близорукая и опасная политика».

Меморандум Вэнса о разных подходах в администрации к отношениям с СССР

27 мая в Вашингтон прибыл Громыко. На встрече с Картером министр предложил серьезную уступку по ОСВ: СССР соглашался заморозить число боеголовок на советских «тяжелых» ракетах («СС-18»). Был подробно рассмотрен проект соглашения по ОСВ с учетом некоторых подвижек с обеих сторон, но окончательного соглашения все еще не было достигнуто.

Одновременно – по инициативе президента – состоялся очередной бесплодный и весьма напряженный разговор по правам человека, а также по поводу советской и кубинской вовлеченности в африканские дела.

Вернувшись в посольство, даже известный своей выдержкой Громыко не сдержался и выругался по адресу Картера; его возмутило то, что президент навязчиво поднимал один и тот же вопрос, который мы рассматривали как внутреннее дело СССР.

На встрече с Вэнсом министр высказал свое растущее беспокойство по поводу неудовлетворительного состояния советско-американских отношений и не очень радужных перспектив их развития. Вэнс, по существу, разделял такое беспокойство. Разговор на эту тему носил откровенный, даже доверительный характер, причем собеседники пришли к неутешительному выводу: наши отношения заходят в опасный тупик.

Два дня спустя, как стало известно позже, Вэнс направил Картеру специальное письмо (меморандум) с просьбой обсудить отношения США с СССР с учетом того, что в администрации «существуют две различные точки зрения» на этот счет.

Стремясь предотвратить наметившиеся повороты в американской политике относительно Москвы, он предостерегал против усиливающегося давления со стороны некоторых высокопоставленных сотрудников администрации (явный намек на Бжезинского), стремящихся представить аспекты соперничества в отношениях США с СССР как имеющие явный приоритет над поисками областей сотрудничества.

Он обращал внимание на то, что некоторые аспекты американской политики могут вызвать ответные жесткие акции СССР, на которые США должны будут как-то реагировать, (например, упор на права человека может вынудить Советский Союз принять меры воздействия на диссидентов). Он предостерегал также против попыток использовать «китайскую карту» против СССР.

Соединенные Штаты, по справедливому убеждению Вэнса, должны быть более уверенными в себе, когда сталкиваются с соперничеством СССР в третьем мире, поскольку «большинство карт в руках у Вашингтона» (экономическая, общестратегическая и т. п.). Он выступил против увязки советского поведения в третьем мире с «вопросами, которые являются для нас самих фундаментальными, как, например, переговоры по ОСВ».

Меморандум Вэнса действительно касался ключевых вопросов отношений с Советским Союзом. На мой взгляд, это была серьезная попытка госсекретаря предотвратить негативный сдвиг в американской политике, который он справедливо предвидел.

Бжезинский, однако, продолжал придерживаться противоположных взглядов на советско-американские отношения. В то время как Вэнс предлагал вести дело к постепенному снижению напряженности в этих отношениях, Бжезинский призывал к более жесткому курсу, особенно в плане глобального противоборства в разных географических районах мира, используя для нажима вопросы двусторонних отношений с СССР. Пользуясь возможностями своих ежедневных встреч с Картером в Белом доме, он настойчиво продвигал свои взгляды, используя каждый удобный повод. А в общей сложной атмосфере советско-американских отношений того времени таких поводов бывало более чем достаточно.

«Конфронтация или сотрудничество?» – спрашивает президент