Сугубо финский попаданец. Дилогия (СИ)

— Вы… Не надо… Мы не хотим быть чесевирками (ЧСВрН — член семьи врага народа — чесевиры). Она вырастет и поймет…

— Да, да. Конечно.

Первое, что сделал Сапоч по возвращению в Ленинград, это пошел к комиссару бригады, батальонному комиссару «ЧтоВот-у».

— Что вот безобразие! Лучший комрты в бригаде. Уже на комбата приказ был. Герой. Ты когда комкора на спине вытаскивал, они вас до последнего патрона прикрывали, потом в штыки кинулись. Партия разберется, что вот.

Дальше закрутило. Николая перевели в разведроту. Дали «сержанта». Потом прыжки, вводили в строй молодое пополнение, после кровопролитных зимних боев. Потом Румыния. 201 бригада брала Измаил. Батальон высадился посадочным способом, остальные десантировались. Молодежь конечно-же слегка побилась, но из «стариков» ни кто даже ногу не подвернул. Боев не было, румыны это вам не финны, характер не тот. Быстренько манатки свернули и к своему Антонеску сбежали. Потом бригаду в теплушках отправили к месту постоянной дислокации, а разведроту решили обратно в Ленинград «с ветерком», на ТБ-третьих вернуть. Долетели до Москвы, сели на аэродром им. Чкалова, а тут облачность, дожди дня на три. Шилов разрешил на полсуток отлучиться. Со всей роты остатки сухпая собрали, денег, кто сколько дал и на попутках Николай доехал до Красноармейска. В этот раз на КПП даже и не остановили, идет младший командир, в повседневном обмундировании с «сидором» за плечами, значит ему надо. Возле калитки, на лавочке та же старуха, только зонтик старорежимный раскрыт.

— Служивый, ты куда?

— Гражданка, вы что, меня не узнаете? К Свинцовым я.

— Дык нету их, после того как ты давеча был, недели через три, «Черный ворон» приехал. В ссылку их, в двадцать четыре часа.

— Куда?!

— А я знаю? То ли в Казахстан, то ли в Омск. Шел бы ты служивый, от греха подальше, а то смотрю, после тебя «Воронки» приезжают. И продуктов твоих тоже не надоть.

Через пять дней, в расположении бригады удалось отловить «ЧтоВот-а».

— Ты, что вот, не психуй. Поведение у него в плену неправильное было, да и здесь, что вот в бригаде устав нарушал. Партийная организация характеристику принципиальную дала, жена что вот опять же из мещан. Характеристику я подписывал… Ты чего, что вот?!! Боец! Смирна-а! Не посмотрю, что орденоносец, вмиг закатаю куда Макар телят не гонял, что вот. Кругом! Шагом марш!

Николаю, как человеку от природы наделенному огромной физической силой, не была свойственна особая злоба и мстительность, но сейчас, рубя строевым, он себе поклялся, при первой же заварухе — «ЧтоВот-у» не жить.

Еще через пару дней, как в насмешку за разговор с комиссарам, присвоили «старшего сержанта», поставили «замком» 1-го взвода и ротным инструктором по «рукопашке», тут и командировка…

Раздались паровозные гудки, залязгали сцепки. Платформа готовилась продолжить свой путь к Ханко.

— К вагонам!

Сапоч глянул на финна.

— Ладно гад, еще сочтемся. — Тот сделал «морду кирпичем». Десантники бегом подтягивались к своим двум теплушкам. На следующей остановке их должны сменить другие два взвода. Сзади шел эшелон с третьим батальоном десантной бригады. Вообще операция была крупная. Белофинов принудили к дружбе и они согласились пропустить Красную Армию по сухопутью на Ханко. Перебрасывались три установки ТМ-3-12 и четыре ТМ-1-180, каждую платформу сопровождал бронепоезд и батальон десантников или пограничников. Приказано было на провокации не поддаваться, огня первыми не открывать, но патронов и гранат выдали столько, сколько каждый мог унести на себе. Хлопцы прошедшие «Финскую», предпочитали вместо лишней банки консервов, сунуть в «сидор» еще одну гранату. Но пока Бог миловал, до стрельбы не доходило, хотя иногда, ну вот как сегодня, руки так и чесались нажать на курок.

Если бы секретарь ЦК ВКПб товарищ Сталин знал к каким последствиям приведет демонстрация внушительной мощи Советского Союза, которая началась 1 августа на территории недобитой Финляндии. Если бы Нарком иностранных дел, товарищ Молотов подсказал, что обстановка в Европе за последние полгода необратимо изменилась, то Великий Стратег наверное бы распорядился найти другой способ доставить на Ханко железнодорожные артиллерийские установки калибром 305 и 180 мм. Но «История не терпит сослагательного наклонения» и сделанного не воротишь. В течении десяти августовских дней по железным дорогам «принужденной к дружбе» Финляндии, под аккомпанемент демонстраций «Общества мира и дружбы с СССР» и перестрелок с демонстрантами полиции, следовали советские бронепоезда, воинские эшелоны и циклопические пушки. Весь мир увидел, что миролюбивый СССР всегда может добиться своих целей, причем разными способами. В мире нашлись люди которых это не на шутку взволновало.