Сугубо финский попаданец. Дилогия (СИ)

Рассвет 26 июня Микки встретил на высоте 6000 метров, накручивая «восьмерки» восточнее аэродрома Суур- Мерийоки. Кроме него в воздухе или на восемнадцати аэродромах с прогретыми двигателями находилась вся финская истребительная авиация — 280 разных машин. Два дня без полетов на юго-западе страны живительно сказались на боеготовности, неисправных в это утро не было. Информационный центр в Утти отслеживал ситуацию по сигналам почти 220 постов ВНОС. Правда в районе Виипури, городе по сути прифронтовом, наземные посты слишком поздно обнаружат противника, вот и крутились восемь «Пири» на высоте, в надежде обнаружить первыми формации СБ и ДБ. Точно так же, сейчас над Финским заливом висят «Потезы», залитые «под пробку» бензином, ждут, высматривают. Удар 25 июня показал какие силы будут задействованы русскими и какие объекты будут бомбить. Задача была проста — не допустить советскую авиацию к городам, заставить сбросить бомбы до подхода к цели и отогнать назад. Правда сделать это будет не просто, Советы не теряли времени даром и с 40-го года серьезно улучшили свои самолеты и поставили в строй новые модели. Главный враг — истребители, теперь стали совсем другие. Конечно хватало привычных «Рата», именно они вчера в основном сопровождали бомбардировщиков, но впереди шли эскадрильи «расчистки воздуха» на уже виданных «Суперрата» из 155 истребительного полка и главной опасности — «Медведей» И-200 из 159 ИАП и старых противников из 7-го полка. Со стороны Финского залива появятся «морские» И-16 с подвесными баками — самолеты 61-й истребительной бригады. Главное отличие от «Зимней войны» это то, что русские перестали быть немыми, многие машины, хотя и не все, получили радиостанции с устойчивой связью. В эфире, на определенных частотах стоял такой гвалт, как они друг друга различают? Вот по этой трескотне очень легко было определить, начали они налет или нет. С земли сообщили — рюся в воздухе! Скучно сегодня точно не будет. Клепфиш как всегда первым различил в лучах рассветного солнца характерные блики, Гуннар забубнил в рацию, Даль подтянулся поближе. Ну вот и началось, шестерка «Медведей» на той же высоте, энергично атакуют. Попытаться от них уйти — пустой номер, скорость почти на 100 км/час меньше, а вот на виражах потаскаем. Правому двигателю полный газ, левому приберем, дать ногой и в вираж, 200-й так не может, идут по внешнему радиусу, стрелок их поливает огнем. Хотя нет, не так, Гуннар стреляет так-же как разговаривает — скупо, вот душа хуторянина, ему даже патронов жалко. Русские не реагируют, понимают свою роль — зажать «Пири», а вот чуть выше еще одна пара, сейчас спикирует и для него бой закончится, даже толком не начавшись. Да-а, это не 39-й год, опыта поднабрались.

— Эрик! Вы где?! — Ответа нет.

— Даль! Пикируем!

Еще больше левую ногу, машина ложится на «спину», штурвал еще больше на себя, только б успеть набрать скорость.

— Гуннар, держи хвост!

В ответ пулемет истерически затрещал и смолк, ясно патроны в ленте кончились, вот пентюх неопытный, доэкономился, вместо того, чтоб вовремя перезарядиться! Штурвал от себя, правая нога, черт, как медленно, но прицел им сбил, трассы проходят впритирку над кабиной и только пару раз щелкнуло по гондоле. Вот они! Красивые, остроносые силуэты, парой проносятся мимо. Догнать! На пикировании мы быстрее, или нет? Взгляд в зеркало. Сзади никого и наконец-то:

— Мик! Держитесь! Мы рядом!

Вот теперь повоюем! 200-е почти отвесно падали до трех с половиной тысяч, скорость завалилась за 700 по прибору, но догнать так и не получилось, до них метров 400–500, пострелял для очистки совести, попасть можно только случайно. Потом резкий вывод, ого, крепкая машина, а у нас как бы крылья не отвалились. В глазах чернота, на шестом чувстве держать самолет в наборе высоты. В наушниках, уже подзабытый эфир воздушного боя, кого-то атакуют, кто-то прикрывает, кто-то ругается по чёрному. Добро пожаловать в небо войны.

— Всем, всем, всем — голос Совелиуса — круг, круг, круг!

Та-ак, наших кажется крепко прижали, если Эрик строит оба звена в круг, дело дерьмо. В глазах прояснилось, взгляд в зеркало.

— Наблюдатель, ведомого видишь?

— На четыре часа. Держится близко.

Молодец Даль. Где «Медведи»? Во-он они, выше и левей, переходят в горизонтальный полет, у нас уже скорости нет, хотя оба двигателя воют на максимальных оборотах, высота 4800. Как только крылья не отвалились? Теперь что делать? Набрать высоту и соединяться со своими? Так у этих явно скороподъемность лучше, расстреляют как уток сидячих, значит вниз, посмотрим как они на малых высотах. Штурвал от себя, набираем скорость. Клюнули! Переворотом через крыло пошли следом.

— Наблюдатель! Дистанция до 200-х? — и как метроном.

— Семьсот, шестьсот, пятьсот, четыреста…