Сумасшедшая стриптизёрша (СИ)

«Крещендо и Диминуэндо»

Истинный полноценный интроверт всегда имеет возможность экстравертного восприятия жизни, более того, именно яркость переживания моментами отключения разума и наполняет интроспекцию всеми оттенками полноценной жизни вне жизни, что говорит не более как о бессмертии безумной эмоциональности как части базового единого, умеющей в нужный момент трансформироваться в абсолютно холодный точечный аналитический ум вне эмоций.

«Императив гениальности»

Принципиальная невозможность воплощения желания непассионарной личности стать ярким писателем не всегда постижима сознанием, но с лёгкостью опознаваема манерой контакта, когда холодное непричастное всеми своими построениями букв рисует то, что оно есть в действительности, поскольку все без исключения пишут лишь о себе, но в зашифрованном имидже, расшифровка которого ведёт в пустоту девальвации и творческому или реальному суициду истинного творца, тогда как ненастоящие могут выдавать свидетельства о рождении всю свою жизнь и совершенно безболезненно.

«Угрюмые соседи по жизни»

Достаточное количество никогда не переходит в хотя бы относительное качество, поскольку попросту не программировано на счастье генетической линией, проявляющейся и воспитанием и восприятием внешнего мира не как безусловного света, а как некой долговой расписки, перманентно неоплачиваемой и хмурой от некоего обязательства кому-то за что-то, но неясно почему.

«Королева ночного мегаполиса»

Предлагаемая свобода выбора не более как заказное убийство состояния счастливой невменяемости, тогда как ответственная вменяемость это пожизненная каторга с фиксированным полем релаксации, где обыденность съедает все следы счастливого намерения, всегда имеющего место быть, но никогда не дающего второй возможности состояться в действительности.

«Clive Christian Imperial Majesty»

Изящность роскошной чистоты, подтверждённой сексуальностью возможностей, всегда будет на вершине пирамиды социальности, в отличие от предположения фактора политического нюанса, а также нюанса прибавочной стоимости, ищущих не более как функциональное счастье, недостижимое иными способами, то есть генетическим совершенством и самодостаточной обеспеченностью во всех смыслах, от духовного до чисто материального, а поэтому не нуждающегося ни в какой так называемой карьере и никакой внешней подпитке, поскольку голубая кровь не распространяется во вне своего мелового круга.

«Серебряные ночи венецианских банков»

Романтика ограбления своей яркостью ощущения не уступает сексуальному контакту в некоторых случаях этого мероприятия, поскольку истинная свобода это власть над потребностями, что кратковременно как ощущение несёт сам грабёж как процесс.

«Три грани сексуального умопомрачения»

Генетическое влечение, духовное взаимопроникновение, непознаваемый магнетизм, никогда не позволяющий себе задерживаться надолго, подобно полураспаду полония, уничтожающего жертву без следов и превращающегося в обыденность, при условии, что сексуальная связь не прервётся достаточно быстро.

«Реактивное состояние позитивного сумасшествия»

То, что ум несёт проблемы известно давно, по крайней мере, тем, у кого он достаточно продуктивен.

Продукция умственной деятельности имеет свойство заполнять пустое пространство сознания и взращивать собственное самодостаточное, независимое от внешнего условного.

Это главная ценность яркого разума, совмещающего аналитические способности с чувственными, а также синтетическими, как противовесом абсолютизации иглы интеллекта, способного разделить рассматриваемую сущность до степени невозможности, когда явление начинает переходить в свою противоположность по причине предельной перемены качественной составляющей.

То есть, если достаточно долго всматриваться в математическую точку, то она естественным образом трансформируется в математическую вселенную, делая понятным принцип существования всего во всём, что может быть пояснимо лишь некоторой степенью сумасшествия, хотя и позитивного, и несущего конструктив.

Сосредоточение на внутреннем мире в любом случае даёт некоторую степень отхода от адекватности восприятия мира внешнего, однако нет иного пути рассмотрения самой сути внешнего реального мира вне погружения в ирреальность рефлексии, где истинная суть всего просматривается первозданным видом и тем, чем она является в действительности, а не в описании перцепцией(психическим механизмом, подставляющим имена вещам, которые по своему устройству имени не имеют и не могут иметь принципиально вне мира людей).