Сумеречное королевство

– О, ты меня совсем не видишь? – Иронично поинтересовалась невидимая собеседница. – Как же так? Ведь в твоих венах течет кровь короля. Ты должна быть гораздо сильнее меня.

Девушка снова и снова всматривалась в пустоту коридора, вертела головой из стороны в сторону, тщетно стараясь определить источник звука.

– Опасно ходить в Маледиктусе одной, глупая малышка. – Со смехом продолжал голос. – Здесь можно умереть, и никто не станет искать тебя. Яблоко раздора между королем и его Советником. Я думала, что ты красавица, а ты – ничем не примечательная серая мышка.

И тут Жанна ощутила боль. Что-то острое разорвало плоть, вонзилось в живот, скручивая внутренности. Девушка охнула, прижала руку к алому пятну на платье и стала оседать.

– Так легко потеряться в этих бесчисленных комнатах, дорогая. – На этот раз голос прозвучал над самым ухом, Жанна почувствовала новый удар, бесплотное создание ранило в грудь.

Колючий женский смех отразился от мрачных стен, ударился в потолок и проник в голову. Девушка опустилась на колени, хватая ртом воздух.

– Почему бы не помучить тебя перед смертью? Соперник ты никудышный.

Пустота рядом с Жанной стала густой и тяжелой, обретая формы, через мгновение над ней склонилась красавица. Один глаз у девушки был золотым, второй – зеленым как травяная настойка. Высокая незнакомка была одета в легкую белую рубашку с кокетливо обнаженными плечиками, на которые спадали густые каштановые локоны, удобные черные штаны и высокие ботфорты обтягивали стройные ноги. В руках она держала изящный кинжал с изумрудом в навершии.

– Ну, здравствуй, дорогая. – Рассмеялась полукровка. – Твоя смерть откроет мне дверь в мир Истинных, прости. – Она полоснула кинжалом по лицу Жанны, та закричала, запоздало вскинув руки. – Ты все равно умерла бы. Такая медленная, чувствительная и бесполезная. – Она хмыкнула. – Теперь ты не так красива, как думала?

– Зачем? – Трясущимися губами прошептала Жанна. Ей было страшно. Смерть застыла над ней в образе хорошенькой полукровки с чуть раскосыми разными глазами. Раны кровоточили, обжигали, липкая кровь стекала по лицу, рукам и каменному полу.

– Я хочу попробовать капельку-другую твоей крови, дорогая! Ведь тебя обратил сам бог! – Незнакомка занесла ногу для удара.

Жанна в отчаянье ухватила ее за сапог и потянула вниз. Полукровка не растерялась, вывернулась и снова ударила кинжалом, метя в сердце.

Перепуганная графиня из последних сил отскочила в сторону. Но справиться с полукровкой она не могла. Обе понимали, что это лишь отсрочка.

Когда кинжал снова направился в ее сторону, Жанна выкинула ему навстречу руку, пытаясь защититься. Она не хотела умирать! Она ненавидела сейчас эту девицу больше всего на свете! Красавица стала олицетворением всех верийцев, всего Вереса, что разрушил ее жизнь.

Незнакомка коротко вздохнула, и стало тихо. Жанна не смела открыть зажмуренных глаз. Через несколько ударов сердца она все же подняла голову.

Зеленоглазая застыла. Из ее стройной фигуры тянулись золотые нити. Тянулись к Жанне, точно щупальца осьминога. Девушка ошарашено уставилась на эту сеть искорок, затем медленно коснулась их пальцами.

В ту же секунду огоньки пришли в оживление, торопясь, обгоняя друг друга, они набросились на Жанну, впитываясь в ее кожу.

Отчаяние и гнев отступали, раны исчезали сами собой, оставляя лишь пятна крови на одежде.

Девушка коснулась ладонью лица: кожа была ровной и гладкой, будто и не было страшного удара.

– Ах ты дрянь!

Жанна повернулась, и увидела мужчину в лимонном кафтане. Он несся на нее, занося над головой длинный двуручный меч. Потрясенная, она застыла. Воздух засвистел, распоротый смертоносным оружием, раздался скрежет.

– Тебе лучше уйти. – Прогремел хриплый голос за спиной.

– Она убила ее! – Прорычал верийец.

– Твоя любовница напала первой.

Жанна инстинктивно отползла в сторону от верийца в желтом, уперлась в чьи-то сапоги. Теперь она видела, как волнистое лезвие меча впилось в длинный клинок, остановив удар. Жанна знала этот меч. И знала эти сапоги. Когда-то ее словно куклу бросили прямо возле них.

Лино заскрежетал зубами от бессилия, но отступил. Его широкоплечая фигура скрылась, прихватив с собой безжизненное тело погибшей красавицы.

Все оказалось сложнее, чем у людей. То, что в Оринберге считалось убийством, в Сумеречных землях не было запрещено. Если убийство не подрывало могущество Короля – оно было оправдано. Дела Домов не касались Короны, а Корона не вмешивалась в дела Домов.

То есть ее смерть действительно ничего бы не значила: никто не стал бы доискиваться причин, ведь подобные поединки не были редкостью. Для обитателей Маледиктуса естественный отбор казался само собой разумеющейся вещью: сильные убивали слабых, если они были достаточно глупы, чтобы появиться на глаза. Существовали целые альянсы между древними родами. Иногда эти группки враждовали, иногда их участники меняли один союз на другой.

Ей просто повезло, что Кейн оказался поблизости. Он спас ей жизнь. И теперь она смотрела на него другими глазами.