Супермаркет

Парни обошли Евгения Викторовича стороной и приблизились сзади. Один из них сел на скамейку, другой остался за спиной.

— Здрасьте, — поздоровался тот, который уселся на скамейку. Он задрал голову к небу. — Наверное, сегодня дождь будет.

— По прогнозу не обещали, — сказал Евгений Дмитриевич, покосившись на парня.

— Мужик, документики отдай, — просто сказал парень.

Евгений Викторович вздрогнул. Ведь он все время следил за подъездом, как же они его так ловко вычислили?

— Какие еще документики? — спросил он, опуская руку во внутренний карман ветровки.

— Те, что ты на Смоленке у бабы взял.

Тут Евгений Викторович сообразил, что “быки” вовсе не от того мужика, который заходил к нему сорок минут назад — конкуренты. Он глянул на сумку, стоящую между ним и парнем. “Бык” перехватил его взгляд.

— Оно, конечно, можно, только стоить будет, — сказал он.

— Сколько? — поинтересовался парень, глядя в сторону.

— Десять тысяч “баксов”, — тихо сказал Евгений Викторович. — По-моему, это сходная цена для такой вещи.

— Ты что, с дуба рухнул, мужик? — усмехнулся “бык”. — За такие деньги я тебе их сам нарисую.

— Вряд ли, — покачал головой Евгений Викторович. Он отвернулся, плечом прикрывая внутренний карман с “бульдогом”, взвел курок. — Десять тысяч — красная цена.

— А в сумочке у тебя что, мужик? — парень положил руку на дорожную сумку.

— Бельишко. В прачечную ходил, — сказал Евгений Викторович.

— Может, посмотрим? — парень потянулся к “молнии”.

— Не надо! — угрожающе сказал Евгений Викторович, вынимая из кармана “бульдог”, но все еще держа его под полой ветровки. — Учтите, кинуть вам меня не получится и грохнуть тоже. Я — бог, я — царь… Он отодвинул полу, и “бык” увидел направленный на него револьвер. Со стороны прохожим не было видно оружия, потому что от любопытных глаз Евгения Викторовича прикрывала инвалидная коляска. — Убери руку с сумки и вали отсюда. А надумаешь купить бумажки, приходи, я тебе назначу.

— Рисковый ты, мужик! — криво усмехнулся парень.

Второй “бык” за спиной Евгения Викторовича оглянулся, сделал едва заметное движение, и шелковый шнурок сдавил горло седоволосого прежде, чем он успел опомниться. Первый попытался перехватить руку с револьвером. Грохнул выстрел. Прохожие на улице испуганно заозирались, выискивая глазами причину грохота.

Серафима Дмитриевна в машине вздрогнула. Она увидела, что к машине бегут парни, при этом один из них держится за бок и двигается как-то боком. У другого в руках были ее бумаги. Она узнала их издали.

Раненый плюхнулся на заднее сиденье, второй “бык” уселся за руль. Машина тут же с ревом сорвалась с места.

— Мальчики, высадите меня, пожалуйста! — запричитала Серафима, едва не плача.

— Сиди, дура! — прикрикнул на нее парень за рулем. — Держи свою гребаную бухгалтерию! — он сунул ей в руки бумаги. — Ты как там? — встревоженно обратился он к напарнику.

— Ниче-ниче, — отозвался напарник. — Кишки цепануло. Гони, не оглядывайся. Тачку поменять надо.

— Некогда менять! Надо тебя в больничку, пока не вытек весь!

— Накроют, нахрен! “Перехват” введут. Не уйти! — раненый парень тяжело задышал. — Ой, течет, сука! Ты посмотри, какое чмо, со стволом гуляет и с коляской!

— Отгулялся уже, падла!

— Мальчики, отпустите меня! — причитала Серафима Дмитриевна, испуганно глядя то на одного парня, то на другого. Она видела, как на заднем сидении из-под “быка” расплывается большой темное пятно.

— Заткнись! Ты у нас теперь прикрытие! — сказал парень за рулем.

Сергей Моисеев попросил водителя “такси” остановиться в квартале от нужного подъезда. Он выбрался из машины и зашагал в сторону дома Виктора Евгеньевича. Огляделся. Около подъезда не было ни машин, ни подозрительных личностей.

Он поднялся по лестнице на третий этаж, позвонил в дверь. Никто не открывал. Он позвонил еще раз и еще. Припал ухом к деревянной двери. В квартире не раздавалось никаких звуков. Он подождал еще немного, позвонил снова. Стал спускаться по лестнице. Пощупал пачку долларов в кармане. Странно! Может, с матерью гуляет?

Сергей спустился вниз, вышел на улицу и оглянулся. Его внимание привлекли милицейские машины с мигалками, которые были припаркованы у тротуара рядом со входом в сквер. Там собралась довольно большая толпа. Моисеев двинулся туда, уже что-то предчувствуя.

Он пробился через толпу к отцеплению и увидел сидящую в кресле старуху. Она смотрела своим немигающим взглядом. Ее глаза из-за линз очков показались ему огромными. Над ней склонился капитан милиции с планшеткой в руке.

— Как же вы ничего не видели? Вы хоть выстрел слышали? — кричал он старухе.