СуперМаркет. Твоя супер-работа и твоя супер-карьера

Очередной предновогодний корпоратив. Геннадий Петрович насладился девушкой прямо на снегу. Дальше — еще немного шампанского, еще немного водки. Девушка потерялась из виду. Она, помнится, была намного трезвее, если не совсем, как стекло.

Потом Геннадий оказался в такси — мелькали ночные огни, склеенные разноцветные треугольники, ростом с дом. Елки.

— Елки-зеленые. Командир, включи радио.

Командиром выступала милая блондинка, что-то напевающая а капелла. «Новое розовое такси». «Что бы это значило?» Считалось, что на развозы после корпоративов лучше выбирать женские такси — безопаснее. Хотя Геннадий Петрович помнил таких женщин, сидевших, с наколками, которым удавалось получить работу в государственных общественных учреждениях: библиотекарями, кондукторами. Что уж там частные такси! Но стереотипы рождали спрос, а спрос теребил предложение. Вот и наполнили столичные улицы «розовые», «красные», «новые розовые» и т. п. такси. И они, конечно же, в скором времени стали оказывать услуги и мужикам. Родоначальники жанра сподобились только до геев, зато более расторопные конкуренты не только развозили пьяных мужиков, но и оказывали пассажирам сексуальные услуги. А как же — женщина-водитель, да еще на механической коробке («мешалке»), да еще на «мондео» — как сексуально!

Командирша радио включила:

— Я вас просто будить боялась.

— Ничего страшного. — В животе у Геннадия Петровича урчало. Устрицы, «особо хорошие для мужской силы», сделали свое дело и теперь громко переваривались. Неудобно перед женщиной, хотя бы и водителем.

— Это Радио «Помело», 102.7. С вами — Рианна Бабочкина! На ходиках — 23.55, и я думаю, что уже можно сказать, что было со мной ровно час назад…

«Бабочкина…, — Геннадий Петрович вспомнил ту, с которой был на снегу примерно час назад. — Заебали говорить «я думаю». Они ж никто ни фига не думают, а просто заполняют паузу. Говорили бы — «не знаю, что сказать, сейчас придумаю» — было бы прикольнее и честнее».

Хмельные мысли интеллектуала неслись. Радио продолжало:

— А пока песня, уже и не помню какой группы. «Прямо на снегу…»

«Еб твою мать! — засмущался Геннадий Петрович. — Очень желаю, чтобы она имени моего не назвала». Дело было далеко от столицы — ну как, далеко — 200 километров. Однако подобная публичность пугала. Еще два дня назад он пустил все свое очарование на регионального министра культуры П. И теперь ни в коем случае не хотел терять реноме. Геннадий Петрович имел стратегические планы на этого министра, великовозрастную миссис П., как уже было указано.

Геннадий вместо отдыха набрал телефон провинциального профи — местную акулу пера молодого мистера Кочергина.

— Леша, можешь срочно договориться об интервью с этой Бабочкиной?

— Не вопрос. Что конкретно требуется узнать?

— Ничего, абсолютно. Просто заговори зубы. Прямо сейчас.

Это был 1995 год. Первые слушатели радио делились на две категории — ярые поклонники, влюбленные в радиоведущих[24], как в настоящих Звезд. Именно для них снимаются фильмы типа «Пиратского радио», «Ток-радио», «Части тела», «День радио» и многие другие.

Тогда с радиоведущими еще считались и повышали зарплату по первому требованию. Звезды! Когда такие просьбы стали массовыми, о звезд стали вытирать ноги. И они, глупые, не понимали, что купоны уже надо стричь не в эфире, а на корпоративах. Чем плотнее график на радио, тем выше гонорар. Выкинули с радио, потому что много попросил или перегнул — и послезавтра вчерашнюю звезду приветствует Забвение.

И вторая категория — те, кто тоже хотел стать радиоведущим. Первые как могли отговаривали, иногда получалось: «Слушать весь день всякое говно, болтать с пьянью по вечерам и выводить их в прямой эфир за неимением никого лучшего и вообще никого, напрягать друзей — чтобы разыграли какую-нибудь острую сценку в эфире. Да ну нах!»

В общем-то, обе категории слушателей хотели работать на радио — ставить песенки, передавать приветы, отбиваться от поклонников, сбрасывать звонки, не ходить на стрелки со злобными слушателями непонятно какой категории.

И уже потом появилась большая армия, воспринимающая радио как фон. Авто-радио — какое убожество! Радио надо жить, а не ехать (или стоять) под него. Вместе с этой армией исчезли честные субъективные авторские плей-листы, настоящий заказ песен — какую хочу, такую и ставлю (а не какую говорит тот же плей-лист) и большие заработные платы. И диски. Чувства превратились в цифру. Плохо? Но и пьяные владельцы радиостанций прекратили внезапные ночные визиты с друзьями в обнимку: «А поставь-ка ты мне, Светка, все альбомы Земфиры — поедем в машине послушаем! Телок наших приучим к красивой музыке!»

Алексей набрал на мобильный Бабочкиной — ответила. «Удача!» Входящие звонки тогда были также платными.

— Дай интервью! «МК»!

— Когда?

— Сейчас!

— Приезжай!