Супермухи. Удивительные истории из жизни самых успешных в мире насекомых

Нельзя сказать, что мухи стали охотиться за кровью недавно. Есть свидетельства, что мошки кусали лягушек еще, по крайней мере, в ранний меловой период. Самые старые окаменелости лягушек относятся к раннему юрскому периоду[213], около 200 млн лет назад, а самая ранняя находка питающейся лягушками мошки в куске ливанского янтаря имеет возраст 127 млн лет[214]. Свидетельства многочисленных находок вымерших родственных групп этих представителей семейства Corethrellidae – некровососущих мошек и комаров – и анатомии мух и лягушек говорят нам о том, что питающиеся лягушками мошки и их хозяева взаимодействовали друг с другом на протяжении не менее чем 190 млн лет.

Может быть, кто-то из этих кусачих не гнушался и более крупной добычи? Как насчет динозавров? Боркент описал мне часть расследования, которое он провел с кусачими мошками, сохраненными в янтаре, с точки зрения обитателей парка юрского периода.

В исследованиях, проведенных в 1970-х годах, энтомолог Энтони Даунс из Министерства сельского хозяйства и продовольствия Канады заметил закономерность: у видов мошек, которые пили кровь более крупных животных, были мелкозубые мандибулы (режущие придатки рта) и меньше сенсорных волосков на верхнечелюстных щупальцах (пара похожих на усики сенсорных отростков, связанных со ртом), чем у тех, кто ищет меньшую добычу. Эти волоски функционируют как детекторы углекислого газа[215].

«Предположу, что не нужно отращивать много таких волос, чтобы обнаружить запах огромного зверя, – сказал мне Боркент, – в то время как уловить запах маленькой мыши или птицы сложнее. Набухшие от крови мошки, сохранившиеся в канадском янтаре возрастом 78 млн лет, не редкость. И у некоторых из тех, кого я исследовал, было мало таких волосков: четкий показатель того, что они преследовали гигантов. И поскольку в то время, когда миром правили динозавры, крупных млекопитающих не было[216]

, можно поспорить, что эти мошки нацеливались на утконосых динозавров и тираннозавров».

Жизнеспособна ли какая-нибудь часть этой законсервированной крови? Основной вопрос здесь заключается в том, сохранилась ли ДНК. Этот вопрос широко обсуждался, когда вышел фильм «Парк Юрского периода». В книге Майкла Крайтона, написанной в 1990 году, по которой был снят фильм, делалось предположение, что ДНК остается жизнеспособной в течение миллиардов лет, благодаря содержимому желудка кровососущей мухи, застрявшей в янтаре. К сожалению, с тех пор уже доказали, что даже в идеальных условиях ДНК полностью деградирует за один-два миллиона лет.

Возможно, найдется другой способ воскресить динозавров, однако, похоже, кусачие мухи здесь не помощники.

Укушен за дело

Комары, мошка и кусачие мошки, возможно, самые известные кровососы, однако они не монополисты на этом рынке. Точно есть кусачие существа поменьше, но есть и более крупные и быстрые. Есть даже мухи-кровососы, которых так затянул паразитический образ жизни, что они перестали походить на мух.

В качестве небольшой личной жертвы для исследования, проведенного при написании этой книги, я позволил слепню себя укусить. Меня часто кусали слепни, но если я чувствовал укус, то никогда не давал ему закончить трапезу. Подобные краткие встречи научили меня тому, что боль от укуса мухи пропорциональна размеру мухи. Поэтому я полагаю, что слепень довольно редко успешно питается за счет человека, оснащенного чувствительной кожей и руками, которыми он способен прихлопнуть насекомое и которыми он может дотянуться до любой поверхности на теле. Неудивительно, что слепни пугливы, часто взлетают сразу после приземления и, как правило, быстро удаляются, когда приближается рука несчастного.

Возможность мне представилась жарким июльским днем к северо-западу от Орильи в Онтарио. Мой крылатый противник был довольно мал для слепня, но при том все равно примерно в два раза больше слепней-пестряков, кружащих у меня над головой. Я обнаружил слепня, когда он укусил меня в правую икру. Когда он вонзил ротовые части примерно на миллиметр в мою плоть, я почувствовал боль, но меньшую, чем ожидал. Полакомившись около двух минут, слепень убрал от меня ротовые части, сдвинулся на сантиметр, затем снова начал сверлить. На первой ране появилось маленькое пятнышко крови. Я наблюдал и ждал, а он в это время пил из второго «стакана», затем из третьего. Живот насекомого пульсировал, а глаза, окруженные радужными зелеными ободками, переливались на солнце. Затем он выпустил крошечный шарик жидкости из задней части, как это делают комары, чтобы повысить концентрацию крови. Когда по ноге у меня начала стекать капелька крови из раны от второго укуса, слепень нагло приготовился проделать четвертое отверстие, я решил, что на этом хватит, и прогнал его.

В целом, это был довольно посредственный опыт. По шкале от 1 до 10 я бы оценил боль примерно на 4 балла. По общей шкале неприятных ощущений, без зудящего рубца на теле я оцениваю этот укус ниже укуса комара.