Супруга господина мага. Ветер, раздувающий пламя (СИ)

Сам Рэй ни за что бы не сел за карточный стол, чтобы играть на деньги — уж слишком не просто они ему доставались. Однако, несмотря на все свои убеждения, играть он умел — его покойный учитель считал, что карты способны развить память, наблюдательность и логику, поэтому вечерами и садился с юным Рэем за стол. Играли они, правда, исключительно на интерес.

— Час назад прибыл курьер от моего дорого брата, — шепотом сообщил герцог Натель, остановившись неподалеку от одного из столов.

— И? — Рэй приподнял брови. Неосторожно говорить о делах на людях, но раз уж герцог решил, то помешать ему было делом гиблым, к тому же игроки были слишком увлечены процессом, что вряд ли прислушивались к сторонним разговорам.

— Взгляни, Треванс, какая изумительно-интересная игра, — уже обычным тоном, заметил герцог, привлекая внимание Рэя к столу, за которым сидело четверо игроков. Среди них был и граф Сенферн, которому, кажется, в этот вечер катастрофически не везло в игре, но он все не уходил. К несчастью для обоих, Луиза упрямством пошла в отца. — Она будто отражение нашего мира. Когда одни сохраняют видимый нейтралитет, другие объединяют усилия против общего врага, а он слишком азартен и не видит, как совершат ошибку за ошибкой.

Прекрасно! Значит, Литаги все-таки подписала договор, и у Гилан появился сильный и очень желанный союзник. Отличная новость в предвоенное время. Хоть Литаги была и небольшим царством, но она, как и сами Гиланы, напрямую граничила с Цинари, вот только с юга и во время войны противник окажется зажат между двух огней. Но самое главное, Литаги на весь мир славилась не только отменным вином, но и мастерами по изготовлению магического оружия — с таким и обычный солдат мог гораздо большее.

— Порой невозможно покинуть игру, даже если удача отвернулась от тебя, — ответил Рэй, глядя, как граф проиграв все деньги, с трудом стянул с пальца перстень с крупным сапфиром, чтобы и его поставить на кон. — Чтобы признать поражение нужно мужество.

— Некоторые до последнего верят в свою победу. И это нам только на пользу, — заметил герцог, рассуждая не то об игре, не то о большой политике.

Тем временем за карточным столом трое игроков пустили перстень по кругу, с видом знатоков осматривая камень и давая примерную оценку. К сожалению, в большом красивом сапфире оказалась маленькая трещинка, что, безусловно, снижало его стоимость, но кроме него брать у Сенферна все равно уже было нечего.

Спустя партию, перстень поменял своего хозяина и занял место на пухлой руке престарелого баронета Морела. Рэю этот тип никогда не нравился, и дело было не только в его постоянно бегающих поросячьих глазках.

— Идемте, граф. Нам давно пора по домам, — хлопнув проигравшего по плечу, сказал молодой виконт Тресин. Благодаря богатству папеньки, он не особо ценил деньги. Однако стоило отдать ему должное — в этот вечер виконт не раз пытался увести графа Сенферна изо стола, пока не стало слишком поздно. Но, увы, ему это так и не удалось.

— Вы идите, молодой человек, а графу просто необходимо отыграться, — вмешался четвертый игрок, имя которого Рэй напрочь забыл. Он был ровесником Сенферна, вот только седины в светлых волосах почти не было видно.

— Верно, я должен отыграться, — словно загипнотизированный, повторил граф, опускаясь на свое место. А ведь он уже почти ушел. Верно говорят, что страсть к игре, одна из худших — удовольствие она приносит весьма сомнительное, а деньги вытягивает не хуже самой алчной из женщин.

— Граф, вы проиграли достаточно. Подумайте о дочерях! — продолжал настаивать на своем виконт, склонившись к самому уху Сенферна.

— Вы меня оскорбляете, юноша! Еще слово и я буду настаивать на поединке! — вскипел граф, задетый за живое. Он понимал, что виконт прав, однако не позволять же себя учить юнцу, годящемуся в сыновья.

— Не вмешивайтесь не в свое дело, Тресин. Не хотите играть — не играйте, — встрял в разговор новоявленный обладатель сапфирового перстня. — Какова ваша ставка, дорогой Сенферн?

А вот с новой ставкой были проблемы. Сумма, которую граф Сенферн привез с собой, кончилась в самом начале, позже были проиграны и деньги, составляющие почти весь его годовой доход. Драгоценностей при себе тоже больше не нашлось, а желание отыграться разгорелось с новой силой, стоило ему примерно подсчитать размер проигрыша. Оставался только один выход. Главное, чтобы другие игроки оказались согласны на такую ставку.

— Моя дочь, — тяжело сглотнув, произнес граф. Глаза у него лихорадочно блестели, а в душе крепла вера, что еще только одна партия и он обязательно отыграется.

— Вы ставите на кон дочь? — прикидывая возможные выгоды от такой победы, поинтересовался баронет. Он недавно овдовел, так и не успев обзавестись наследником или наследницей, да и обе дочери графа были весьма хороши. Особенно младшенькая. — Какую именно?

— Вы не должны! — возмутился виконт, но его не пожелали услышать.

— Старшую, — чуть поразмыслив, ответил граф Сенферн. — Луиза хороший зельевар. Это компенсирует ее некоторые недостатки.