Суррогатный папа поневоле

– Мне жаль, что у вас не сложилось, – вежливо отметил мужчина, но особого участия в его голосе не заметила. – Вам, вероятно, сейчас очень непросто, после расставания? Могу я чем-то помочь?

– Спасибо, но я в порядке, – заверила я искренне, но мужчина бросил на меня оценивающий и недоверчивый взгляд, а я решила пояснить: – Все к этому шло. Мы были готовы к расставанию. Я – так точно.

– Но там, на празднике ваш… бывший, заявлял обратное, – справедливо заметил Смирнов, вызывая вновь чувство досады от выходки Краснова на том вечере. Оправдывайся теперь…

– У нас возникло недопонимание. Я хотела порвать с ним помолвку, а он решил, что я назначаю дату свадьбы, – проворчала я, заметив, как Павел смотрит меня в полном замешательстве. – Долго объяснять. Мы расстались. Точка.

– Как бы то ни было, он – отец вашего будущего ребенка. Удивительно, как он так просто согласился вас отпустить. Но, раз он совершил подобную оплошность, переживать вам действительно не о чем. Вы немного потеряли.

– Спасибо за поддержку, – сдержанно поблагодарила, прикусив губу. – А вы почему расстались с той девушкой? – с деланным безразличием поинтересовалась я осторожно, словно просто пыталась поддержать этот чрезвычайно неловкий разговор. На самом деле даже самой было стыдно признавать, как этот вопрос меня интересует.

– Просто мне с ней было некомфортно. Я не тот, кто ей нужен, а она – не та, кто нужен мне, – пожал он плечами безразлично и сдержанно.

– А вы вообще знаете, кто вам нужен? – не сдержала я иронии в голосе. О чем тут же пожалела, встретившись на секунду с серьезными голубыми глазами. Даже извиниться захотелось.

– Честно – не знаю. Четких критериев никогда не составлял. Мне хочется верить, что я просто пойму, когда встречу ту самую, – произнес он с загадочной улыбкой, которая дрогнула на губах.

– Звучит… многообещающе, – неловко улыбнулась я, пытаясь смягчить последствия своей былой грубости. – Надеюсь, вы ее найдете.

– Да, я тоже на это надеюсь. Благо, я никуда не тороплюсь, потому готов подождать, – уже теплее заметил Павел. Я улыбнулась в ответ. – А что же с вами? У вас есть представления об идеальном мужчине? – хитро прищурился мужчина.

Я фыркнула, а после призадумалась и невесело улыбнулась.

– Я слишком много общалась с людьми, чтобы знать, что идеальных не существует. Я даже сама себя бешу, что уж говорить про остальных людей, с кем у меня обоюдная непереносимость? – покачала я головой, негромко засмеявшись.

– Вы слишком строги к себе, – приободрил меня мой спутник. – Но должны же быть хоть какие-то представления? Красота, доброта, ум? Чтобы умел печь вкусные синнабоны? – с лукавством перечислял он, а после добродушно засмеялся. – Я, к примеру, отлично пеку.

– Правда? – удивилась я, тут же заинтересовавшись.

– Ну да. Вы же помните рассказ Яны. Мамы дома почти не было, как и времени у нее что-то готовить. А на мне мелкие сестры. Приходилось учиться. Потому кухню я освоил отлично. Еще умею шить. Не на машинке, но заплатку поставить или там шов, который разошелся заштопать – это запросто. Умею по одним только соплям и характеру кашля определять, чем это лечить на ранней стадии простуды. А еще, так как у меня две сестры и мама, я так же умею красить и ровнять кончики волос в домашних условиях.

– Да вы шутите! Быть такого не может! – засмеявшись, не могла я поверить в подобное, решив, что меня просто разыгрывают. – Даже я такого не умею!

– Полагаю, вы, Светлана – единственный ребенок в довольно обеспеченной семье, – пожал Павел плечами, удивив меня своей проницательностью. Или просто умением собирать доступную в интернете информацию, если тот решил разузнать о моей жизни. Я испугалась, что сказанное было с пренебрежением или укором, но тот, кажется, просто констатировал факт.

– Верно, – поджав губы, повинилась я. – Если подумать, я вообще мало чего умею, – грустно вздохнула я. – Хозяйки из меня не получится.

– Вы так говорите, словно это плохо, – нахмурился Павел, с тревогой посмотрев на меня, чтобы быстро вернуть внимание на дорогу.

– А чего в этом хорошего? – не поняла я.