Суррогатный папа поневоле

Последующие полчаса мы много разговаривали. Паша расспрашивал о моей жизни, детстве, юности и родителях, попутно делясь байками из собственного прошлого, от которых я, порой, заливалась неконтролируемым хохотом. В какой-то момент я даже пожалела, что у меня не было ни братьев, ни сестер, настолько веселым казалось детство Павла и его сестер. В целом из-за сестер. А я заметила, что в основном он говорил о сестрах и их проделках. Говорил с любовью, нежностью и заботой. Что о Яне, что о Анжелике. Несмотря на очевидную разницу в возрасте, характерах и воспитании, Павел одинаково любил и ту и другую.

И это показалось мне таким… милым и благородным. Но одновременно с этим я поняла, что о себе или своих проделках он почти не говорил. И что-то мне подсказывало, что рассказывать особо было нечего. Яна упоминала, что Павел взвалил воспитание сестер на себя. Он их любил и заботился… но от этого своего детства паренек лишился слишком рано. И в той, новой жизни, возможностей на собственные шалости уже не было.

– Ты удивительный, – вырвалось у меня, пока я рассматривала красивое лицо мужчины. – Честно.

Тот удивленно моргнул и обворожительно улыбнулся:

– Значит, я тебе все-таки нравлюсь, – вместо положенной вежливостью благодарности, задал Паша вопрос.

– Я пыталась сохранить это в секрете, – кокетливо заметила я, улыбнувшись ему в ответ. – Больше никому не говори об этом. А то решат, что я человечна, – засмеялась я, но быстро прекратила, поняв, что мужчина не смеется. Вместо этого он смотрел мне в глаза, а после его взгляд сместился на мои губы и он пошевелился, поворачиваясь ко мне, а после наклонился.

Мне следовало бы остановить его, отвернуться… но вместо этого я заворожено подалась вперед, с судорожным вздохом почувствовав прикосновение чужих губ. Замерла, боясь, что это прекратиться, как только мужчина поймет, какую ошибку мы совершаем, но… он не остановился, прижимая меня плотнее, углубляя поцелуй, который оставался осторожным и нежным… таким нежным. И вот я сама обнимаю его за шею, прикрывая глаза от удовольствия и ловлю себя на мысли, что меня еще никто не целовал так трепетно и нежно, словно боялись вспугнуть и сломать одновременно. Будто я хрупкая, но драгоценная статуэтка.

И это было… неожиданно приятно.

Мы, кажется, начали увлекаться, но когда Павел спустился ладонью к моему животу, произошло то, чего я ждала… но точно не сейчас.

– Ой! – воскликнула я, оторвавшись от мужчины.

– Что? – с тревогой спросил Павел, не убирая руки и… – Ничего себе! – тут же поразился он, погладив то место, куда малыш только что довольно ощутимо пнул. – Это было сильно, – с умильной улыбкой заметил Павел, а после обратил внимание на мое выражение лица, и умиление вновь сменилось волнением: – Лан, ты чего? Тебе больно было?

– Он впервые шевельнулся, – выдавила я, готовясь разрыдаться от нежности и такого яркого чувства радости и счастья. – Впервые! Представляешь? – накрыла я руками ладонь Паши, потому что именно там ощущалось отчетливое шевеление.

– Кажется, кто-то очень ревнив, – засмеялся Смирнов, и второй ладонью прикоснулся к моему лицу. – Ты очень красивая, когда улыбаешься.

– А то я думаю, чего меня все грымзой на работе считают, – нервно хихикнула я, все еще переживая отголоски радостной неожиданности. – Надо было просто чаще улыбаться.

– А еще ты не умеешь принимать комплименты, – иронично заметил и погладил меня по щеке Паша.

– Возможно, – смущенно отвела я глаза, а затем вздрогнула, когда раздался дверной звонок. – Я посмотрю, кто там, – пытаясь скрыться от неловкости, быстро ускользнула я, насколько позволял живот, который мне хотелось трогать и трогать в надежде, что малыш опять даст о себе знать.

Подошла к двери и увидела в домофоне физиономию бывшего.

– А этому тут что нужно? – изумилась я, открывая дверь. – Какими судьбами?

– А где радостное приветствие? – не смог обойтись Кравцов без иронии и прошел в прихожую, чему я даже не успела воспрепятствовать.

– Игорь, сейчас не лучшее время. Давай встретимся в другой раз?

– Да я ненадолго, – отмахнулся он, остановившись посередине прихожей. – Просто пришел сказать, что уже на этой недельке уезжаю. Ты же меня подстрахуешь на работе, правда? Надеюсь, вернусь уже свободным и гордым жеребцом с болью в «шарах», – в своей нагловатой манере хвастался Игорь, когда у него за спиной неслышно появился Павел. И судя по выражению лица Смирного, он юмора Кравцова не оценил. – Наверное, парочку импортных девчат все же попробую. Протестирую, так сказать! Не слишком же рано? Как тебе мой план? – широко улыбался Игорь, совершенно не обращая внимания на то, как я подаю ему знаки, чтобы тот заткнулся. Но куда там! Если Кравцов завелся, не успокоиться, пока не выговорится, упиваясь своим голосом и придурковатыми шутками.

Идиот.

– Шикарный план! – вместо меня ответил Паша, испугав Игоря, отчего тот даже дернулся и обернулся… только чтобы наткнуться на чужой кулак лицом. – Но лучше бы тебе оставить его при себе! – с обжигающей холодностью сообщил Смирнов упавшему на пол Кравцову.

Глава 10. Светлана