Свадьба и лишний покойник в могиле

Сергей Петрович, не думая, побежал на шум, но чуть пригнулся, стараясь прикрываться стелами и кустами. Он увидел процессию с умершим. Гроб стоял рядом с приготовленной могилой, насыпанной холмиком землёй. Люди смотрели в яму, один из мужчин пытался успокоить женщину, бившуюся в истерике. Стабров убрал руку из кармана, выпустив из ладони холодную сталь пистолета. Он подошёл поближе, люди пропустили офицера.

В могильной яме, тщательно вырытой заранее, лежало тело мужчины. Убит, или человек просто умер, пока было неясно. Но судя по летнему пиджаку, парусиновым брюкам, шляпе из соломки, вероятно, это был точно не крестьянин, скорее учитель или мелкий служащий. Полицейский привычно осмотрел откинутую землю- следов от обуви не имелось, словно почву опять взрыхлили заступом. Брошенных вещей не нашлось. Вообще не было ничего, кроме лопаты, по крайней мере, рядом.

Праздник и работа

Надо было возвращаться, и немедленно, вот Сергею Петровичу пришлось идти обратно очень быстро. Гости, знакомые , родные смотрели на него, ожидая, чего же Стабров скажет. Но он тут же поцеловал Анну в персиковую щёчку.

– Нам надо ехать, – сказал он гостям, отцу и матери, – там полиция разберётся.

– Да что же случилось? – не понимал Пётр Андреевич.

– Мы только помешаем, – заявил Стабров, – помочь ничем не поможем. Несчастный случай, обычное дело.

И двинулся первый, сопровождаемый женой, направился, не мешкая, к экипажам. Юйлань, как мудрая восточная женщина, на людях не сказала ни слова, только улыбалась гостям. Женщина была напряжена, но держалась, как кремень. Шла уверенной походкой, шепталась с дамами, улыбнулась мужчинам, отвечала на приветствия. В общем, старалась быть в центре внимания, не показывая страха.

Вскоре свадебный поезд снялся от ограды, окружавшей церковь Успения Богородицы, и кони понесли молодожёнов и гостей праздновать в усадьбу.

Теперь Сергей и Анна ехали в фаэтоне, напротив сидели Евгений и Дарья, но было заметно, что напряжение между ними не спало, скорее наоборот. Стабров не стал лезть в чужие дела, лишь опять улыбнулся молодой жене.

– Что там случилось? – всё же спросила Юйлань.

– Кому -то видно, стало плохо на похоронах, вот и упал в могилу, – нашёлся полицейский, – у дамы, понятно, истерика. В крик ударилась. По нашим поверьям, встретить похороны- к счастью, – значительно добавил он.

Жена не слишком поверила, судя по её лицу, но объяснение ей очень понравилось. Вдруг Дарья постаралась отодвинуться от Евгения, а тот прямо вспыхнул, и сам попытался чуть ли не вжаться в обивку экипажа, и смотрел теперь только на деревья у дороги.

– А вы не знаете, где остановился господин Мачулин? – нарочито невинным голосом спросила Дарья Дмитриевна у Стаброва.

– Вообще, должен был квартировать в Ротарёвке, – медленно, выбирая слова, ответил он.

Матыцин виду не подал, что услышал этот разговор, будто лишился слуха. Сергей Петрович с сожалением посмотрел на девушку.

Но скоро Сергей Петрович забыл обо всём. Началось шумное застолье. Немного в стороне играл небольшой оркестр, из шести человек. Но музыку играли прелестную. Сергей с Анной танцевали вальс, всем понравилось изящество молодой пары. Ну, дальше всё стало как обычно, вечер закончился дракой, так что скучно не было. Потом, по обычаю, молодых проводили в опочивальню, где они наконец-то смогли остаться наедине.

Под утро Сергей Петрович всё раздумывал, что же случилось на погосте церкви. Мысли о умершем человеке просто не покидали его голову, положительно совсем не мог успокоится. Но тут Юйлань придвинулась ближе, и все это происшествие показалось таким далёким и совсем неважным.

Визит околоточного

Прошло ещё два дня, отпраздновали свадьбу весело, и гости разъехались. Остались погостить лишь тетки Ефросинья и Мария. Господин Матыцин вдруг увлёкся рисованием, и стал бродить повсюду с мольбертом, а Дарья Дмитриевна собирала гербарий. Вечером, Сергей приоделся, как женатый мужчина, землевладелец данных мест. Но, по летнему времени… Парусиновые брюки, такой же пиджак и картуз. Русская рубаха, легкие туфли. Юйлань подсматривала за ним из-за двери шкафа, и оделась ему под стать. Бардовый сарафан, рубаха и платок. Такая забавная селянка получилась. Сергей не сдержался, что бы не поцеловать жену.

День стоял отличный, солнце ещё, правда, сильно не припекало. Но чай пили по летнему времени на веранде дома. У самовара их уже ждали Пётр Андреевич и Лукерья Степановна. Самовар в из семье был старый, медный и пузатый, украшенный медалями. Немалый, в полведра, так, что можно было всех гостей порадовать горячим чаем.

Мать налила чай отцу в стакан с мельхиоровым подстаканником, и повернув лицо на вошедших, чуть не уронила самовар от неожиданности. А, тут было чему поразится, особенно облику молодой жены.

– Ах, я неловкая какая, старая, – нашлась Лукерья.