Свадьба на крови

Я снова стала пересматривать эпизоды, в которых появлялась Руфина Амбер. Так, а это как понимать? После того, как она оставила место убийства Владислава Персельванцева, она через непродолжительное время вновь появилась поблизости.

Значит, что тогда получается? Руфина Амбер покружилась-покружилась где-то в сторонке, а затем снова вернулась для того, чтобы создать впечатление, что она подошла к этому месту в первый раз. И снова не видно лица этой дамы. Надо же, как мастерски она поворачивается боком, когда необходимо скрыть лицо.

Я повернулась к Сидорову и спросила:

– Геннадий Владимирович, а Екатерина Григорьевна сейчас дома?

– Да. Вы хотите ее увидеть? – спросил начальник службы безопасности.

– Мне необходимо будет задать ей несколько вопросов, – ответила я.

– Сейчас я доложу о вас, – сказал Сидоров и вышел из комнаты.

Вскоре мужчина вернулся.

– Екатерина Григорьевна ждет вас в гостиной, – сказал мужчина.

Когда я вошла в гостиную, Екатерина Краснопольская с кем-то говорила по телефону.

Увидев меня, женщина завершила разговор и пригласила.

– Проходите, Татьяна Александровна, и присаживайтесь. Геннадий Владимирович сказал, что у вас есть ко мне какие-то вопросы? – спросила Краснопольская и вопросительно посмотрела на меня.

– На самом деле, всего лишь один вопрос, Екатерина Григорьевна. Скажите, вам известен такой факт из биографии Владислава Николаевича, как его заключение под стражу и дальнейшее пребывание в колонии? – спросила я.

Екатерина Краснопольская ответила не сразу.

– Да, мне это известно, – наконец, после минутного молчания, произнесла женщина.

– А подробности этого дела вам известны? – уточнила я.

– Вроде бы дядя Владислав с кем-то там подрался, а этот мужчина потом умер. Вот поэтому его и арестовали сначала, а потом осудили, – ответила Екатерина.

– А по какому поводу была драка, вы знаете? – продолжала допытываться я.

– Ну, как будто бы они что-то там не поделили. Или поспорили… кажется, – нерешительным тоном проговорила Краснопольская.

– Еще один вопрос, Екатерина Григорьевна. Кто был тот мужчина, с которым у Владислава Николаевича была драка?

– Ну, этого я не знаю. Вообще, дядя Владислав очень неохотно об этом говорил. Да и нечасто. По-моему, он только один раз упомянул об этом случае. И то только в связи с тем, какие неравнодушные люди попались ему на его жизненном пути. Он называл следователя, который вел его дело, и отзывался о нем как об очень добросовестном профессионале, который работает не за страх, а за совесть. Я понимаю, что эта фраза прозвучала выспренно, но дядя именно так его и охарактеризовал. Я запомнила эти его слова. И еще дядя упоминал свидетеля, который находился неподалеку и видел, как все происходило. Его свидетельство послужило смягчающим обстоятельством.

Потому что тот человек видел, что оппонент дяди просто неудачно упал, натолкнувшись на корягу или кусок бетона. Ну, в общем, на что-то твердое, и смерть наступила мгновенно. Вот, собственно, и все, что мне известно, – сказала Краснопольская.

Понятно, значит, Екатерине неизвестны подробности этого дела. В частности, что оппонентом Владислава Персильванцева был его непосредственный начальник. Стало быть, Екатерина не сможет ответить на вопрос о том, было ли убийство ее дяди местью кого-то из родственников погибшего. Или же они не имеют к этому никакого отношения.

– Ну, что же, Екатерина Григорьевна, я выяснила, что планировала у вас узнать.

– А как продвигается расследование, Татьяна Александровна? Убийца уже найден? – поинтересовалась Краснопольская.

– Пока еще он не найден, но расследование продвигается. Уже многое проясняется, – объяснила я.

– Наверное, если бы я знала подробности того судебного дела, то и результат расследования был бы другой? – Екатерина Краснопольская с надеждой посмотрела на меня.

– Трудно сказать наверняка, Екатерина Григорьевна. Вполне возможно, что этот след никуда бы и не привел, – ответила я. – Ну, мне пора. – Я встала с кресла.

В этот момент из моей сумки выпал листок с фотороботом, который я взяла у Кирьянова.

Екатерина Краснопольская бросила взгляд на фоторобот Руфины Амбер.

– А откуда у вас портрет этой дамы, Татьяна Александровна? – удивленно спросила женщина.

– А вы с ней знакомы? – в свою очередь, спросила я.

– Ну, не то чтобы знакома. Просто, будучи педагогом-репетитором балетной труппы нашего театра оперы и балета, я присутствую на всех спектаклях, в которых заняты артисты балета. Так вот, пару раз эта женщина появлялась у нас в театре, причем в сопровождении весьма импозантного спутника. И надо сказать, она, как мне показалось, была недовольна. Во всяком случае, ее лицо выражало такое недовольство. Уж и не знаю, что ей могло не понравиться. Репертуар у нас не хуже столичного, уровень артистов – ну если и не столичный, то, во всяком случае, ненамного ниже.

– А кто он, этот ее спутник, вы знаете? – спросила я.