Сваха для дракона

– Красота какая, – с непередаваемым сарказмом произнес Снорре, откидываясь на кресле и скрещивая руки на груди, – вместо того, чтобы думать над планом, эти двое развеивают древние проклятия и возвращают к жизни почившую княгиню. Мое почтение!

Не смотря на дерзкий тон и перегибы в выражениях, в чем-то капитан был прав. Это понимали все, кто собрался за столом в тот не слишком-то прекрасный день, чтобы составить план вторжения. Он был необходим нам, чтобы вылазка в Аралион не обернулась массовым самоубийством. Но пока вместо плана у нас было ровное, красивое ничего.

– Через границу с Тюрром просто так нам не пройти, – веско произнес Лоркан, изучая приснопамятную карту, выданную Одханом, скользя пальцем по штрихам и линиям, – едва каменные рыцари встретят нас на пороге, можно будет попрощаться с жизнью окончательно и бесповоротно.

– У нас же есть драконы, Кан, – Снорре нахмурился, оглядываясь на гвардейцев, что неуверенно переминались с ноги на ногу за его спиной, – они же выручили нас здесь, при нападении Агне. Можно попробовать пересечь границу по воздуху! Сможете поднять князя и меня?

Гвардейцы переглянулись, а затем один из них неуверенно кивнул. Да, крылья их были еще не до конца оформившимися, слабыми, но с каждым днем они становились выносливее.

Но Лоркан в ответ на реплику друга так громко скрипнул зубами, что мне поплохело. Марна отшатнулась, прижимая руки к груди – следом из горла Лоркана вырвался драконий рев, от которого задрожали стены, а мальчишки-гвардейцы присели.

– Не выйдет, – прорычал князь, не понятного на кого гневаясь, – границы зачарованы.

– Что ты имеешь ввиду? – я подалась вперед, через стол, вновь сбиваясь с вежливого обращения и проглатывая традиционное “моя князь”. Отныне и навсегда, мы были равны с Лорканом, ведь на моем лбу сверкал золотой венец – символ моего положения, который возложила моя мама, заручившись согласием отца и ознаменовав мое возвращение. Венец давил на виски, и ощущение непреходящей головной боли преследовало меня вот уже несколько часов. Снять его у меня не поднялась рука, не смотря на то, что он казался мне тяжелее гранитной плиты.

– Одхан видел везде врагов. Утверждал, что множество людей и драконов, дальних родственников хотят лишить меня моего княжества. Он зачаровал границы! С моего дозволения! Я думал, что таким образом усмирю его подозрения, а в итоге…

Лоркан махнул рукой, не договаривая, но и так стало понятно. Через границы княжества перелететь не получится – они закрыты для драконов.

– Но мы же поднимаемся на крыло, – робко возразил один из гвардейцев, от собственной наглости заливаясь краской от лба до шеи, – на каждой тренировке!

Замечание было здравое, но князь отмахнулся, проворчал:

– Никаких проблем внутри, только снаружи.

На какое-то время все присутствующие погрузились в тяжкие раздумья, но никаких более-менее ценных идей в голову не приходило.

“Как же было здорово в Лигоде” – с тоской подумала я. “Хотя бы на несколько часов забыть о том, что происходит вокруг”. Огюст, наверняка, ждет письма из Аралиона, чтобы направить Княжеский Цирк на гастроли, но послания не дождется. Уверена, известия о гибели князя Лоркана уже достигли его ушей, объявил ли он траур по безвременно почившему брату?

И словно свеча вспыхнула у меня в мыслях, когда сумасшедшая, рискованная идея возникла сама по себе. Я воскликнула и вскочила на ноги, привлекая внимание.

– Друзья, – голос мой дрожал от нетерпения и страха, но надежда уже забрезжила на горизонте, и я не собиралась так просто ее отпускать, – у меня есть идея.

Несколько напряженных взглядов уставились на меня, пригвождая к месту. Оставалось только надеяться, что ни Лоркан, ни остальные не посчитают, что я тронулась умом.

– Князь Огюст собирался на гастроли в Аралион… Я знаю, как нам попасть в столицу!

* * *

– Пусть небо обратится против меня, и богиня Вирания отвернется от моего народа, но я готов сделать все, лишь бы помочь вам! – воскликнул князь Огюст, вздымая руки к потолку, едва мы изложили ему свой план. Рискованный, шитый белыми нитками, но он был! И Княжеский Цирк Лигода должен был помочь нам, без него вся задумка рушилась, как карточный домик. Надежда на помощь гнала нас всю дорогу от Цуриона к Лигоду, и на затылке я чувствовала ободряющий взгляд матери, которая замерла на ступенях дворца и разглядывала тающие на горизонте фигуры. Уезжать так скоро, когда я вновь могла обнять ее, сказать ей и отцу, как я люблю их и соскучилась…было мучительно больно. Но я обещала себе, что вернусь. Обязательно вернусь. На время болезни отца княгиня Айла возьмет бразды правления, но потом… Потом на престол придется взойти мне, и золотой венец станет только тяжелее.

Первое, что сказал Огюст, едва мы, покрытые пылью, появились на его пороге, восхищенное:

– Я знал, что это неправда!