Свастика в небе. Борьба и поражение германских военно-воздушных сил, 1939–1945 гг.

В действительности люди, отвечавшие за немецкую истребительную авиацию, были оппозиционно настроены в отношении атак соединений бомбардировщиков до тех пор, пока масса неопытных пилотов, имевшихся в их распоряжении, не будет должным образом обучена, но Гитлер и Геринг стремились показать населению Германии, что истребители все еще защищают его, потому приказали проводить «атаки для поддержания морального духа», которые, хотя и заканчивались для немцев тяжелыми потерями в воздухе, так никогда не дали успеха в отражении налетов бомбардировщиков. Немецкие асы снова и снова участвовали в этих бессмысленных действиях, часто без должного отдыха и нередко так долго, что их нервы начинали сдавать. Конечно, многие из них погибали. Тем не менее остается фактом, что истребительная авиация люфтваффе в цифровом выражении в ноябре 1944 года была более сильной, чем когда-либо прежде, имея 18 эскадр[375] с 3700 машинами.

Командование люфтваффе так никогда и не оправилось от беспорядка и дезорганизации в ходе кампании вторжения. Кортен, начальник Генерального штаба люфтваффе, был убит бомбой,[376] предназначавшейся графом Штауфенбергом[377]

для Гитлера, а его преемник, генерал-лейтенант Крейпе,[378] так и не смог взять ситуацию под свой контроль.

Разбитые немецкие фронты откатывались теперь назад к Германии. Дезорганизованные подразделения люфтваффе перелетали из Франции, Бельгии, Голландии, Греции и Югославии, а наземный персонал потоком струился к границам, загруженный добычей и полностью утративший дисциплину, вызывая волну ненависти по отношению к люфтваффе. В качестве предварительного шага перед их реорганизацией Геринг поручил генералу Путциру[379] сформировать из них центральный резерв люфтваффе. По возвращении многие генералы и высшие офицеры, отвечавшие за организацию наземных служб на Западе, были арестованы, хотя впоследствии обвинения против большинства из них признали необоснованными. Единственным высокопоставленным офицером, который действительно был приговорен к смерти и казнен, стал генерал Вабер, командовавший сербским воздушным округом.[380]

Теперь, когда переломить ситуацию оказалось уже слишком поздно, многие излишние штабы расформировали, в любом случае не было никаких соединений, которыми они могли бы управлять. В общей сложности 500 тысяч человек для продолжения службы были переведены из люфтваффе в вермахт и полевые части СС.

Крейпе был снят и заменен Коллером,[381] но и тот не оказался более успешным. Геринг был близок к окончательной потере разума и пошел на беспрецедентный шаг, собрав на совещание тридцать ветеранов, командовавших боевыми частями люфтваффе, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Он открыл совещание, которое проходило в Гатове около Берлина,[382]

уверив присутствовавших в том, что они свободны критиковать любого – кроме него самого. Затем он предоставил право вести совещание генералу Пельтцу и покинул его. оберcт Баумбах, молодой офицер, который сам в течение некоторого времени был любимцем Геринга, теперь в качестве предварительного условия реорганизации потребовал, чтобы была устранена свита подхалимов вокруг Геринга. Это требование было, прежде всего, нацелено против генерала Боденшатца, офицера связи между Герингом и Гитлером; генерала Лёрцера, крайне ненавидимого всеми начальника управления кадров; генерала Келлера, руководителя Национал-социалистического авиационного корпуса; и Браухича, личного адъютанта Геринга. Участники совещания согласились с Баумбахом и поручили ему незавидную задачу проинформировать Геринга о своем решении.

– Вы серьезно имеете в виду, что они требуют роспуска моего личного штаба как условие для реорганизации люфтваффе? – гневно спросил Геринг.

Баумбах подтвердил, что это действительно так.

– Вы можете идти, оберcт Баумбах, – коротко бросил Геринг.

Его следующим шагом стало награждение своего адъютанта Браухича Золотым знаком пилота…[383]

Глава 18

ПОСЛЕДНИЙ БРОСОК

В сентябре 1944 года Россия уже прорвалась через непрочный черный ход в рейх,[384] но Гитлер обдумывал новое наступление на Западе, и в середине сентября руководство истребительной авиации получило приказ перебросить все свои резервы на Запад для боевого использования. Никто не сказал, что они там в действительности должны делать, – казалось очевидным, что осуществлять воздушную поддержку оборонительных сражений, так как было ясно, что вскоре должно начаться большое союзническое наступление. Но действия на фронте означали быстрое истощение последних запасов бензина, в то время как в Германии с октября не было никакого стоящего производства синтетического бензина для их пополнения. И вермахт, и люфтваффе теперь полагались лишь на свои запасы. Далее, вместимость аэродромов в указанном районе не была достаточной, чтобы на них могла разместиться армада истребителей, направляемая туда.