Сверхновая американская фантастика, 1997 № 01-02

Она никому не рассказывала о своих снах, даже в письма к Гэри. Сны были слишком яркими и навязчивыми, и иногда закрадывалось чувство, что в своих снах она переживает реальные события чьей-то жизни. Вики взяла из библиотеки одну или две книги по переселению душ и экстрасенсорному восприятию Они показались ей жутковатыми и не особенно полезными. В снах же не было ничего пугающего, хотя иногда по утрам девушке казалось, что за окном бушует море, штормовые валы разбиваются о берег и молнии мечутся в клубящихся тучах, холодный ветер и проливной дождь не выпускают китобоев из хижин, а маори из темных варэ, где они молча сидят, закутавшись в свои полотняные накидки или шерстяные одеяла, выменянные у пакеха.

Но погода не имела значения для Ройматы, пока светило солнце волос Матене, и голубое небо улыбалось в его глазах.

Только после автокатастрофы первые тени грусти начали закрадываться в сны.

Это было обычное столкновение, и даже довольно-таки глупое. Парень, который вел машину, где сидела Вики и еще одна парочка, резко свернул, чтобы не сбить большую собаку, которая откуда-то выскочила на дорогу. Он все говорил потом, что не должен был этого делать, но реакция сработала автоматически. Машина снесла изгородь и остановилась, врезавшись в крепкий столб ворот. Похоже, никто серьезно не пострадал, только у Вики на голове вздулась шишка и осталась ссадина, на какое-то время она потеряла сознание. Девушка провела ночь в больнице, затем ее отпустили домой, велев вернуться, если будут какие-то проблемы. Судя по всему, их не ожидалось.

Матене рисовал ее портрет. Роймата сидела неподвижно и ждала с терпением и гордостью, когда он закончит набросок. Сначала рисунки показались ей такими же непонятными, как и при первом знакомстве с письмом, черные и серые штрихи ничего для нее не значили. Но когда Матене попросил ее снять тики и изобразил его на бумаге, перенеся резьбу на свой двухмерный рисунок. Роймата посмотрела на наброски в книге другими глазами — и с удивлением и восхищением увидела, любуясь, что он нарисовал берег с хижинами, вид своего корабля с берега, одну из маорийских рыбачьих лодок, плывущих по заливу, и некоторых своих товарищей за работой: с рубашками, развевающимися по ветру, напряженными мускулами, когда они налегали на весла, бросали гарпун и тащили китов к берегу.

Однажды он попытался показать Роймате своими рисунками, как приплыл на своем большом каноэ с белыми парусами из далекого места, которое назвал Америкой, и которое, как он сказал, намного больше, чем Айтеароа. У девушки было только смутное представление о таком расстоянии и такой большой стране, но она слушала с интересом.

Когда Матене закончил рисовать, она посмотрела на лицо на бумаге, дотронулась до своего и хихикнула:

— Это я? Я действительно так выгляжу — спросила она на маори.

Матене засмеялся и начал искать что-то в сундуке, который стоял рядом с его узкой кроватью и тонким соломенным матрасом.