Сверху вниз

Менеджеры, обладающие властной аурой, совсем не обязательно обладают также и властным менталитетом, а иногда менеджеры с менталитетом не имеют никакой ауры. Однако почти всегда эти два аспекта широкого понятия властности идут рука об руку. Вот вам пример ещё одного опытного руководителя, проректора одного небольшого, но очень престижного университета, которого только что выбрали президентом гораздо более крупного университета. Эта женщина обладала обоими аспектами властности. Она рассказала мне о своей первой встрече с одним из мужчин-руководителей на новой работе, с человеком, который считал, что на этот пост должны были назначить его, а не её. А теперь он становился ее подчинённым. Она сказала, что изначально он был с ней довольно груб. «Он вёл себя так, словно он был моим

боссом. Поэтому я сочла, что должна поставить его на место, и это был как раз подходящий момент». И затем эта добрая, довольно мягкая женщина рассказала, как она тогда же на месте чётко очертила границы власти. Она сформулировала ему мысль о том, что он мог выбирать между признанием её власти или поиском новой работы. И я уверен, что она сделала это с той же властностью, которая проявилась в нашей беседе. Она прекрасно понимала эту основополагающую реалию организационной жизни, которая заключается в том, что человеческие иерархии требуют использования (и при-знания) определённой доли власти. Такова отправная точка хлеб в управленческом сэндвиче Дагвуда[37].

Недостатки властного присутствия

Не следует закрывать эту тему, не поставив огромный знак «ОПАСНОСТЬ!». Властность зачастую может выйти из-под контроля. Как и другие умения, её можно довести до абсурда. Властная аура может незаметно превратиться в раздутое самомнение и деспотичное, одностороннее «лидерство». А поскольку некоторые последователи отзываются на проявления такой доминирующей власти, возникает замкнутый круг. По мере того как люди всё больше преклоняются и расшаркиваются перед ними, руководители могут начать верить, что они действительно всемогущие короли. Тогда они начинают принимать более властные позы. Этот цикл может вскоре привести к тому, что простая властная аура превратится в иллюзию всемогущества и благочестия. Бегите, если даже великие мужчины и женщины начинают верить в свое величие!

Похожим образом и, возможно, даже более часто злоупотребляют властным менталитетом. Некоторые менеджеры развивают его до такой степени, что он становится важнее самой работы. Они тратят энергию, набиваясь в друзья «правильным» людям, подлизываясь к власть предержащим и в то же время унижая тех, кого считают своими конкурентами или врагами. К счастью, даже в авторитарных иерархиях такие хитрые лисы редко добиваются успеха.

КОНТРАПУНКТЫ ВЛАСТИ: НЕФОРМАЛЬНЫЕ СТРУКТУРЫ ВЛИЯНИЯ

Новые менеджеры вскоре понимают, что иерархическая власть — не единственный вид влияния, которым должны овладеть они и все остальные. В каждой иерархии параллельно формальной власти существуют другие, неформальные источники власти, которую менеджеры могут использовать или для уравновешивания чрезмерной власти сверху, или для помощи иерархии в выполнении стоящих перед ней задач. Один из таких источников — влияние масс, как поется в старой американской профсоюзной песне: «Босс не услышит, когда кричит один, но ему стоит прислушаться, когда заговорит профсоюз». Другим источником является экспертная власть (как когда один из химиков в лаборатории знает гораздо больше о новом важном продукте, чем кто-либо в мире). Не следует также забывать и о силе властного менталитета, обладания инсайдерской информацией и личных связей.

Вот два примера такой неформальной власти. В рамках более широкого исследования я однажды проводил интервью с одним не очень высокопоставленным государственным чиновником из министерства транспорта США. Мы говорили о наборе сотрудников для нового министра транспорта. «Не стоит обманывать себя, — сказал мой собеседник после того, как мы поболтали несколько минут. — Вы, вероятно, думаете, что я всего лишь лакей, но на самом-то деле я именно тот человек, который принимает здесь кадровые решения. Министры транспорта приходят и уходят. Это всего лишь подсобные рождественские рабочие. Они совершенно не представляют себе, как на самом деле обстоят дела. Я тот человек, который выбирает ключевых людей для министра. Кроме того, у меня много друзей на Капитолийском холме».

Позднее я обнаружил, что многие из хвастливых заявлений этого функционера были правдой. Посредством своего статуса государственного служащего, инсайдерской информации и своих «друзей на Холме» он действительно имел огромное влияние на то, кого выбирали на ключевые посты в министерстве транспорта. Его ранг предоставлял ему небольшую авторитарную власть, однако он смог накопить немало других видов власти.