Светочи тьмы. Физиология либерального клана: от Гайдара и Березовского до Собчак и Навального

Однако со схоластически-менеджерской точки зрения реформа была правильной: рост объема отчетности создавал иллюзию управляемости, красивые термины создали ощущение заимствования западной практики (и она действительно была заимствована – в худших своих аспектах), а дело укрепления здоровья нации на глазах превращалась в дело извлечения из болезней нации частных прибылей (при этом врач, превращенный в бизнесмена, объективно заинтересовывался в как можно более долгом, как можно более дорогом и как можно менее результативном лечении).

Поэтому уже в октябре 2005 года Зурабов стал членом президентского совета по реализации приоритетных национальных проектов (придуманных для придания Медведеву авторитета, достаточного для превращения его в преемника В.В. Путина), а с января следующего года возглавил межведомственную рабочую группу по нацпроекту «Здоровье» и демографической политике.

Высокотехнологичный медицинский бред

Возможно, возвышение Зурабова осенью 2005 года было вызвано не только проведением им людоедской «монетизации льгот», но и новой красивой идеей, которой он сумел очаровать руководство страны. В сентябре 2005 года президент В.В. Путин объявил, – скорее всего, с подачи Зурабова, – о намерении создать ряд высокотехнологичных медицинских центров, чтобы сделать общедоступными сложные дорогостоящие операции. То, что общественное здоровье прежде всего зависит от профилактики заболеваний и их лечении на ранних стадиях, никого, похоже, не интересовало: благодаря Зурабову на горизонте замаячил новый грандиозный «распил».

Зурабов, как он умеет это делать, публично дал торжественное обещание построить первые шесть таких центров уже в следующем, 2006 году. Это было в принципе невозможно (учитывая, что проект сложного сооружения только разрабатывается, даже без учета согласований, не менее года), – но какое это имело значение, если под заявление Зурабова в федеральном бюджете было заложено 12,6 млрд. руб.?

Существенно, что, дав обещание, Зурабов и не думал торопиться, чтобы выполнить его: конкурс на проектирование и строительство медицинских центров Минздравсоцразвития провел лишь в сентябре 2006 – через год после поручения В.В. Путина, причем на начало 2007 года ни по одному из этих центров еще не было разработано даже совершенно необходимой проектно-сметной документации.

Возможно, это было связано с тем, что в условиях развития резонансного уголовного дела руководства ФОМС (о нем будет рассказано ниже) Зурабову не удалось передать заказы на строительство этих центров аффилированным с ним структурам.

Вероятно, для решения этой проблемы (а заодно для объяснения неисполнения собственных обязательств) Зурабов выдвинул поистине гениальную идею: он объявил, что медицинские центры будут строиться специальным, уникальным, никому доселе не известным и не понятным способом – собираться из неких «медицинских модульных блоков» с уже установленным в них оборудованием. Как можно установить высокоточное, требующее тонкой настройки оборудование в конструктивные блоки здания до их сборки, равно как и чем являются эти «медицинские блоки» на самом деле, специалисты не могли себе даже представить. Зато было четко указано, что поставлять эти блоки будут в основном из Германии, стоимость их составит 80 % от всей стоимости медицинских центров (18 % приходились на все строительные работы, а о расходных материалах и комплектующих порой забывали, что в значительной степени обесценивало даже построенные центры), а проверить адекватность цен в силу уникальности оборудование и метода строительства нельзя в принципе. И.о. главы Росздрава Хасанов, вероятно, с гордостью указал в официальном документе: «…не представляется возможным определить стоимость объектов по существующим федеральным расценкам».

В результате строительство первого из 15 обещанных центров высокотехнологичной медицины (Центра сердечно-сосудистой медицины в Пензе) было закончено лишь в 2008 году, уже после отставки Зурабова.

Единственный провал: коррупционный скандал в ФОМС

Несмотря на большое число разнообразных обвинений в адрес Зурабова, он оставался неуязвимым на протяжении всей своей карьеры. Более того: даже в его окружении за все время его деятельности произошло одно-единственное крупное раскрытие коррупционной деятельности, – правда, следует отметить, что до приговора руководителю «Рособоронсервиса» Васильевой в мае 2015 года это был едва ли не единственный случай реального наказания высокопоставленных коррупционеров в нашей стране за все постсоветское время. Что же касается массового наказания членов высокопоставленной коррупционной группы, этот случай так и остается единственным.