Священная земля

Глаза Соклея расширились. Менедем знал, что так и будет. Соклея уставился на тонкую ткань, затем протянул руку, чтобы пощупать ее. Он решительно опустил голову. “Что ж, когда ты прав, ты прав. Коаны никогда не мечтали ни о чем подобном. Откуда это берется? Как это делается?” Любопытство было близко к тому, чтобы вернуть его к обычному состоянию.

“Я не знаю, как это делается”, - ответил Менедем. “Это с востока, сказал Закербал - он финикиец, у которого я это получил. Откуда-то из-за пределов Индии, может быть, с севера, может быть, с востока, может быть, и с того, и с другого ”.

“Как череп грифона”, - сказал Соклей.

“Да, мне это тоже приходило в голову”, - согласился Менедем. “Но я думаю, мы увидим, что еще больше этого шелка поступает на запад, в земли вокруг Внутреннего моря, где только боги знают, найдется ли когда-нибудь еще один такой череп”.

Соклей явно хотел поспорить с ним. Так же очевидно, что он не мог. Он спросил: “Сколько ты заплатил за это и сколько ты получил?” Когда Менедем рассказал ему, он пробормотал что-то себе под нос, затем снова опустил голову. “Это неплохо”.

“Спасибо. Я думаю, мы собираемся извлечь довольно приличную прибыль из этого пробега, хотя нам потребуется некоторое время, чтобы сделать это, потому что многое из того, что мы заработаем, будет зависеть от продажи вещей, которые у нас есть здесь, в Элладе ”, - сказал Менедем.

“Да, я почти уверен, что ты прав”, - сказал Соклей. “Я знаю, где мы можем получить хорошую цену за часть этого шелка, а может быть, и за весь его: в Саламине”.

“Ты действительно так думаешь?” Спросил Менедем. “Разве ты не хочешь уехать подальше от Финикии?”

“Обычно я бы сказал ”да", - ответил Соклей. “Но помни, моя дорогая, Менелай находится в Саламине. И если брат Птолемея не может заплатить максимальную цену за что-то странное издалека, то кто может?”

Теперь настала очередь Менедема сказать: “Если ты прав, то ты прав. Я думал, ты имел в виду, что мы продадим ее какому-нибудь богатому саламинянину. Но Менелай - это особый случай, конечно же. Да, нам определенно нужно будет навестить его, когда мы вернемся на Кипр ”.

“Как скоро мы сможем уехать?” Спросил Соклей.

“Сейчас или как только Диокл выведет всех мужчин из винных лавок и публичных домов”, - ответил Менедем. “Я ждал твоего возвращения - это все, что удерживало меня здесь. Я полагаю, ты тоже захочешь продать мула и осла, но это не займет много времени. Диоклес всегда умел вытаскивать команду из погружений, так что мы должны быть готовы отправиться в путь через пару дней. Я не буду сожалеть о возвращении домой, поверьте мне ”.

“Я не горю желанием навещать семью Аристидаса”, - сказал Соклей.

Менедем хмыкнул. “Это ведь есть, не так ли? Нет, ты прав. Я тоже не горю желанием этого делать. Но мы должны это сделать. Как он и другие поживали, пока ты странствовал по Иудайе?”

Соклей огляделся, чтобы посмотреть, где Мосхион и Телеутас, прежде чем ответить. Как только он убедился, что его не слышат, он сказал: “У меня нет плохого слова, чтобы сказать о бедном Аристидасе, или о Мосхионе, тоже. Телеутас… Телеутас сделал все, что от него требовалось, насколько это было возможно, помогая мне. Он тоже храбро сражался с разбойниками - конечно, это была игра "сражайся или умри", - но он украл у Иудаистов на обратном пути сюда из Иерусалима ”.

“Неужели?” Менедем посмотрел на Телеутаса, который разговаривал с кем-то из других моряков, вероятно, рассказывая им о своих приключениях. “Почему я не удивлен?”

“Я не знаю. Почему ты не знаешь?” Сказал Соклей. “Я тоже не был так уж удивлен. Я был просто рад, что иудеи не пришли за нами с убийством в сердцах. У нас могли быть проблемы похуже, чем просто грабители. Мы этого не сделали, но могли бы ”.

“Да, я понимаю это”, - согласился Менедем. “Но это не самый важный вопрос, не сейчас. Самый большой вопрос в том, будет ли Телеутас воровать у своих товарищей по кораблю?”

“Я знаю. Я задавался тем же вопросом”. Соклей выглядел очень несчастным. “Я не знаю, каков ответ. Он плавает с нами уже третий год, и никто не жаловался на воровство на Афродите    , я должен это сказать. Несмотря на это, мне не нравится то, что произошло. Мне это совсем не нравится ”.

“И я тебя ни капельки не виню”. Менедем снова изучил Телеутаса. “Он всегда пытается выяснить, как близко к краю обрыва он может подойти, не так ли? Когда кто-то ведет себя подобным образом, он свалится в один прекрасный день, не так ли?”

“Кто может сказать наверняка?” Соклей звучал так же несчастно, как и выглядел. “Но, похоже, именно так и нужно делать ставки, не так ли?”

“Да. Что нам с этим делать? Ты хочешь оставить его здесь, в Сидоне?”

Соклей с сожалением покачал головой. “Нет, я полагаю, что нет. Он ничего не сделал эллину, что я мог бы доказать - хотя то, как он предложил перерезать горло Аристиду ради меня, охладило мою кровь. Он сказал, что у него была практика, и я ему верю. Но я думаю, мы должны отвезти его обратно на Родос. Хочу ли я, чтобы он плыл с нами следующей весной… Это, вероятно, будет другой вопрос ”.