Священный метод

Так вот, Джессики. У Ариана – красивые Джессики, а у вас, Ит, – не очень красивые женщины типа вашей Берты. У вас вкус подкачал или это природная скромность? Ну страшная же баба, хотя с головой дружит – единственное, в чем ей не откажешь. В вашем случае эта самая женщина невнятной наружности тоже за вами бегала, и еще как, но вы – мастера радикальных решений, поэтому вы просто уходили прочь, туда, где она физически не могла бы вас достать. Мотивировали вы это правильно: вы не хотели подвергать её опасности своим присутствием. Но… тут я тебя разочарую. После вашего ухода Летописец никогда не жил дольше шестидесяти.

– Они быстро уходили, – осуждающе покачал головой Огден. – Все Летописцы умирали еще до окончания вашей учебы. А внешность… довольно разные, общим у них было только одно: небольшой рост, плотные, некрасивые, но весьма неглупые.

– Берта красивая, – неожиданно даже для самого себя сказал Ит. – Не нужно так говорить про мою жену, Огден. Она…

– Понял, понял, – замахал руками Огден. – Самая красивая женщина на свете. Да еще и подвернулась очень вовремя, да? Всё, я прекратил. Что-то ты нервный…

А дальше у вашей парочки начинается самое интересное. В частности – вопросы расовой идентификации. Переосмысление себя – как рауф. И тут всегда, во всех случаях, кроме нынешнего, у вас полный тупик. Потому что всегда вы воспитываетесь в человеческом мире, и переломить себя ни разу не сумели.

– Очень, очень трогательные картинки!.. – Огден хохотал от всей души. – За руку взять – не позволяли!.. Ой, не могу… сидят… по комнатам… выйти боятся… Учителя к ученикам подойти не могут… церемонии эти… ох… рауфовские… Ит, не надо делать такое лицо, я же не идиот, я же в курсе, что у вас семьдесят лет было то же самое!.. Ни вы двое, ни Фэб, вы не могли совместить в головах одно и другое, и я, признаться, с трудом понимаю, как вы сейчас это совмещаете…

– Мы прекрасно всё совмещаем. – Ит встал. – Я пойду, Огден. Всего наилучшего.

– Сядь, – Огден скривился. – Успеешь еще. Сядь и дослушай. Прости, что я шучу, но я, понимаешь ли, тоже устал. Хочется иногда расслабиться. Но если тебя так перекашивает, то могу говорить серьезно, коротко и по существу.

И Ариан, и оба Сэфес понимали, что ни в коем случае нельзя собирать вместе эти две структуры – кварту и пентакль. Не факт, что они осознавали это на высоком уровне, скорее всего, чувствовали или через Сеть, или инстинктивно. Но они всегда, заметь, Ит, всегда! уходили от Летописца, хоронили Джессику, хоронили обоих рауф – и в результате оставались… да, втроем. Или, если тебе угодно, вдвоем.

Ты понимаешь?

И сейчас…

– Да, я специально удалил от вас часть структуры. Оставил только Мотыльков и Кира – по нашим расчетам, им вы навредить не сумеете. Остальные находятся на безопасном расстоянии. И пока вы отдельно – вы в безопасности. Поверь, я действительно не хочу вредить вам. Если бы хотел… вас бы давно не было на свете, Ит. Думаю, что ты, как бывший агент, понимаешь, о чем я говорю.

– Можно вопрос? – Ит задумался. – Ты сказал – нашли три отрезка и два захоронения. Почему захоронений два, а не три в таком случае?

– Последняя инкарнация оказалась горазда на сюрпризы, – в голосе Огдена зазвучала неприязнь. – Мы не нашли тел, хотя искали. В принципе большой необходимости в этом не было, нам вполне хватило двух предыдущих комплектов, но, несмотря на то что работали очень тщательно, найти не смогли. Мы предполагаем, что тела в этот раз были уничтожены полностью. Думаю, не в первый и не в последний раз. Хотя… – Огден пожал плечами. – Не знаю. Одна из инкарнаций тоже прятала своё захоронение, нашли мы его в глухом лесу, в одном из миров Сонма, на порядочной глубине. В жизни бы никто не догадался, но – нашелся свидетель, помогавший хоронить, потом нашлась так называемая «мать», ну, у нас она проходила как «мать», которая тоже принимала в этом участие… в общем, отыскать удалось, и форма в этот раз просто отлично сохранила оба тела. Ариан, как мы поняли, в тот раз бросил тело в Сети – может быть, думал, что это позволит разорвать возвратный круг. Как знать.

– Значит, те двое, которые были перед нами, сумели от вас удрать, – Ит усмехнулся. – Что ж, молодцы. Если бы мог, пожал бы им руки.

– Тогда уж троим, Барда мы тоже не нашли. Да, в этом они нас обыграли. Кстати, в твоей голове может быть ответ, но… судя по тому наследству, которое досталось Гараю, ответа там не было. То есть информацию о своей смерти они сумели скрыть даже от вас. Вот это страховка!..

Ит тяжело вздохнул. Снова глянул в окно – но сейчас огненные кольца висели пустые, корабли через них не проходили.

– Мы не открывали считки, – медленно проговорил Ит. – Нам не хотелось помнить о той жизни, мы хотели жить своей.

– Мудрая мысль, – подтвердил Огден. – Я бы, наверное, тоже так поступил. Надеюсь, ты понял меня правильно, агент?

– Я не агент. Я врач. И понял я правильно. – Ит поднялся с дивана, Огден тоже. – Знаешь, старый враг… ты ведь до сих пор играешь. А мы – уже нет. В этом наше главное отличие. Мы не хотим играть, Огден.

– А жить?