Читаем Святой Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский. Его жизнь, творения, богословие полностью

Кроме названных уже изданий, в которых напечатаны все творения св. Григория, благодарственная речь печаталась и отдельно от них, большею частью вместе с произведениями Оригена. Таковы издания: 1) D. Hoeschel'a в качестве приложения к editio princeps книг против Цельса (Ausburg 1605), перепечатано в Антверпене в 1613 г., 2) превосходное издание J. A. Bengel'я (Stuttgart 1722), которое содержит лучший текст, перепечатанный затем у Gallandi и Migne, — особенно ценною считается в нем расстановка знаков препинания; 3) в приложении к „Оrіgenis opera omnia“, vol. IV, Parisiis 1759, изд. de la Rue; 4) перепечатка предыдущего издания у Lomatzsch’a в „Origenis opera omnia“, tom XXV, Berolini 1848 и 5) 

P. Koetchau, Des Gregorios Thaumaturgos Dankrede an Origenes als Anhang derBrief des Origenes an Gregorios Thaumaturgos (в Sammlung ausgewählter kirchen-und dogmengeschichtlicher Quellenschriften, herausgeb. von Prof G. Krüger, H. 2, Freiburg in Br. und. Leipzig 1894. Текст в нем основывается на cod Vaticanus, № 386, к которому П. Кёчау, по его собственным словам, примыкает насколько возможно тесно и без принудительных оснований не изменяет его даже в мелочах. По практическим соображениям счет глав он удержал тот, какой принят у Миня, а счет параграфов взял у Венгеля, причем разделил текст на многочисленные отделы (абзацы); по примеру Бенгеля на расстановку знаков препинания обращено возможно большее внимание; для облегчения понимания длинных периодов введены круглые скобы. В аппарате приведены даже малейшие уклонения от текста Codicis Vaticani [329]
. Heсмотря на резкую критику A. Brinkmanna 
[330], издание П. Кёчау признается лучшим из существующих.

Речь св. Григория обычно называется: Τού άγίου Γρηγορίου του Θαυματουργού εις ωριγενην προσφωνητικός καί πανηγυρικός λόγος. Это заглавие несомненно не первоначального происхождения. Во всяком случае обозначение речи чрез πανηγυρικός не засвидетельствовано рукописями и появляется в первый раз только в издании Gerh. Vossii, который, вероятно, сам и ввел его или на основании самой речи (§ 3 πανηγυρικούς λόγους) или же, скорее, на основании слов блаж. Иеронима: panegyricum ευχαριστίας scripit Origeni [331]

. Сам св. Григорий называет СВОЮ речь λόγος χαριστήριος (§§ 31 и 40); почему и мы называем ее „благодарственною речью“. Рукописное заглавие речи — λόγος προςφωνητικός. В действительности речь св. Григория не может быть названа панегириком: она является только выражением искренней благодарности глубоко признательного ученика за полученное научение. В ней нет преувеличенных похвал и чрезмерного прославления Оригена, — она дает только истинное изображение того, что переживал и чувствовал св. Григорий. В этом отношении весьма характерными являются следующие слова св. Григория: „он (т. е. Ориген) старался явить себя таким, каким в своих речах изображал того, кто намерен жить надлежащим образом, и предлагал, — я охотно сказал бы, — образец мудрого. Но так как моя речь в начале обещала истину, а не прикрасы, то я еще не называю его образцом мудреца; хотя, если бы я захотел сказать, что он мудрец, то это было бы истинным; но теперь я оставляю это. Таким образом (я хочу назвать его) не образцом в точном смысле слова, но мужем, который в высшей степени желает сделаться подобным ему и стремится к этому со всем усердием и готовностью и, если можно сказать, выше сил человеческих“(§§ 135–136). Правда некоторые выражения могут показаться слишком сильными, но они несомненно объясняются тем глубоким почитанием и восхищением, какое вызвал в преданном ученике знаменитый учитель, слова которого разносились почти по всему современному христианскому миру. Наконец, не следует упускать из вида и того, что речь св. Григория — ораторское произведение, составленное согласно с научными требованиями ораторского искусства.

Содержание благодарственной речи св. Григория в значительной степени использовано нами в первой части (гл. III); здесь мы считаем необходимым обратить преимущественное внимание на ее построение.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ангел над городом. Семь прогулок по православному Петербургу
Ангел над городом. Семь прогулок по православному Петербургу

Святитель Григорий Богослов писал, что ангелы приняли под свою охрану каждый какую-либо одну часть вселенной…Ангелов, оберегающих ту часть вселенной, что называется Санкт-Петербургом, можно увидеть воочию, совершив прогулки, которые предлагает новая книга известного петербургского писателя Николая Коняева «Ангел над городом».Считается, что ангел со шпиля колокольни Петропавловского собора, ангел с вершины Александровской колонны и ангел с купола церкви Святой Екатерины составляют мистический треугольник, соединяющий Васильевский остров, Петроградскую сторону и центральные районы в город Святого Петра. В этом городе просияли Ксения Петербургская, Иоанн Кронштадтский и другие великие святые и подвижники.Читая эту книгу, вы сможете вместе с ними пройти по нашему городу.

Николай Михайлович Коняев

Православие
Русские на Афоне. Очерк жизни и деятельности игумена священноархимандриата Макария (Сушкина)
Русские на Афоне. Очерк жизни и деятельности игумена священноархимандриата Макария (Сушкина)

У каждого большого дела есть свои основатели, люди, которые кладут в фундамент первый камень. Вряд ли в православном мире есть человек, который не слышал бы о Русском Пантелеимоновом монастыре на Афоне. Отца Макария привел в него Божий Промысел. Во время тяжелой болезни, он был пострижен в схиму, но выздоровел и навсегда остался на Святой Горе. Духовник монастыря о. Иероним прозрел в нем будущего игумена русского монастыря после его восстановления. Так и произошло. Свое современное значение и устройство монастырь приобрел именно под управлением о. Макария. Это позволило ему на долгие годы избавиться от обычных афонских распрей: от борьбы партий, от национальной вражды. И Пантелеимонов монастырь стал одним из главных русских монастырей: выдающаяся издательская деятельность, многочисленная братия, прекрасные храмы – с одной стороны; непрекращающаяся молитва, известная всему миру благолепная служба – с другой. И, наконец, главный плод монашеской жизни – святые подвижники и угодники Божии, скончавшие свои дни и нашедшие последнее упокоение в костнице родной им по духу русской обители.

Алексей Афанасьевич Дмитриевский

Православие