Святой Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский. Его жизнь, творения, богословие

Таким образом, на основании приветствия св. ап. Петра в его первом послании можно решительно утверждать о существовании христиан только в той части Понта, которая была соединена в одну провинцию с Вифинией, т. e. по сю сторону Галиса. Распространение христианства было здесь уже довольно значительным, так как отношения христиан к нехристианскому населению составляют уже существенное предположение для увещаний священного писателя [118], — очевидно, христиане уже возбудили нерасположение к себе со стороны язычников. Насаждение веры Христовой в провинции Вифиния–Понт могло совершаться чрез посредство Фригии и Галатии; но в гораздо большей степени оно могло происходить морским путем с западного побережья Малой Азии и даже из Рима, с которым греко–римские колонии на берегах Черного моря имели оживленные сношения. Но есть все основания полагать, что первыми благовестниками и в Понте были апостолы. Мы не говорим уже о том, что на празднике Пятидесятницы, в день сошествия Св. Духа на апостолов, были пришельцы из Понта (Деян. II, 9), которые могли быть в числе первых уверовавших во Христа, или же в числе тех спасающихся, которых Господь прилагал к Церкви по все дни (П, 41–47). Но древнее церковное предание, нашедшее отражение в апокрифических деяниях апостолов, настойчиво утверждает непосредственную благовестническую деятельность в пределах понто–воспорского царства целой „понтийской группы“, в которую входили апостолы — Петр, брат его Андрей, Варфоломей и Матфей. Если даже согласиться, что древние сказания в части, относящейся специально к ап. Петру, основываются на приветствии его первого послания, и что известное свидетельство Оригена [119]

и замечание Епифания Кипрского [120] в нем же имеют свой источник, то из них во всяком случае не может быть выведено предание о совместной деятельности в Синопе апостолов Петра и Андрея. Синоп по деяниям ап. Андрея и по другим древним сказаниям был центром его деятельности, а географические пределы ее в северо–восточной части малозийского полуострова намечаются, хотя и не совсем определенно, упоминанием рек — Фазиса, Апсара, Лика и Скилакса, а также городов — Трапезунда, Неокесарии, Амасии, Амиса, Синопа [121]

. Параллельно с ап. Андреем проповедывали Евангелист Матфей и Варфоломей [122], хотя район их деятельности не может быть определен сколько нибудь точно.

Древние сказания об апостоле Варфоломее ставят его в прямое отношение с династией Полемона. По одному сказанию он проповедывал в Воспоре, царстве Полемона I и от 38 до 41 г. по Р. Хр. — Полемона II, и впоследствии в Великой Армении, где он потерпел мученичество в городе Урбанополе. По другому сказанию, он проповедывал в Ликаонии, или в Верхней Фригии и Писидии. Третье сказание переносит его деятельность в Индию, но еще называет царем страны Полемия и Полимия и упоминает брата его Астрега или Астиага, — очевидно, это только искажения имен Полемона II и Артаксия [123]

. Деяния Павла и Феклы указывают возможность и других путей распространения христианства в Понте, опять-таки в связи с династией Полемона. Девственница Фекла, обращенная апостолом Павлом в Иконии, пользовалась покровительством царицы Трифены, которая сделалась для нее второю матерью, спасла ее жизнь и честь и сама была обращена Феклой в христианство. В настоящее время признается, что Трифена — историческое лицо и тожественна с Трифеной,. дочерью понтийского царя Полемона I и Пифодориды и матерью Полемона II, родственницей императора Клавдия [124]. Резиденция ее при Клавдии вблизи Иконии могла быть только временной, так как в 54–55 г.г. она является с именем царицы на понтийских монетах [125]

. Какое влияние оказала Трифена на распространение христианства в Понте, мы не знаем, но христианское предание сохранило память о мученице Трифене в Кизике [126], в котором одно время проживала царица Трифена, будучи замужем за царем Котисом.

Трудно допустить, чтобы столь многие звенья, связывающие династию Полемона с раннейшей историей христианства, были всецело вымышлены, и чтобы не было какой. нибудь исторической действительности, из которой сказания почерпали свой материал.