Святы и прокляты

— Ваше Величество не получал никаких особых знаков, и если сейчас вы скажете, будто бы знаки имели место, я буду вынужден уличить вас во лжи. Так как знаю вас с самого рождения и умею отличать правду от вымысла. Естественно, рано или поздно король понесёт крест и, мы надеемся, освободит Гроб Господень, если, конечно, вы не справитесь с этой задачей раньше. Но разумный правитель должен сначала собрать необходимые средства для крестового похода, объявить о своём решении, получить благословение святой Церкви, — он выразительно посмотрел на пытавшегося вставить хотя бы словечко монаха, — собрать воинов, снарядить корабли, много всего сделать и лишь после этого...

— «Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их», — нежно улыбаясь Фридриху, пропел монах. — Поход пройдёт по христианским землям. Когда это добрые христиане отказывались накормить и снабдить провиантом отправляющихся в святые места паломников? Ваши слова, любезный господин Францизиус, напоминают мне речи еретиков. Воистину говорю вам, Господь прокормит детей своих. Как можно в это не верить?

— Только забредшему на ярмарку крестьянину наши города кажутся достаточно большими и многолюдными. На самом деле, три-четыре тысячи человек... А в поход вы планируете вести десятки тысяч. Я учил вас арифметике, Ваше Величество. Так ответьте мне, как три тысячи смогут прокормить тридцать?.. Да если колонна в тридцать тысяч пройдёт сквозь город...

— Ваше Величество прекрасно понимает, что дети-крестоносцы могут расположиться лагерем возле города, где будут мирно ждать, пока горожане соберут им еду и необходимые вещи.

— Задумайтесь об одежде, вооружении, о лошадях, лекарствах... — терял терпение Вильгельм Францизиус.

— Иисус Христос сказал: «И об одежде что заботитесь? Посмотрите на полевые лилии, как они растут: не трудятся, не прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них».

— Вы и крестоносцев облачите в цветочные одежды?! — Францизиус выдержал испепеляющий взгляд монаха. — Полагаю, вы совершенно правы, когда говорите о детях, которые приходят к Николаусу по велению Господа. Действительно, эти дети и не должны заботиться о своём пропитании и одежде, потому что свято верят в Николауса, которого ведёт Отец Небесный. И это нормально для рядового крестоносца. Но если колонну берётся возглавлять король, он просто обязан учитывать все эти мелочи. Тем более, что вы же сами сказали, он поведёт собственную колонну, а стало быть, сам должен будет позаботиться о вверенных ему детях.

— Господь позаботиться и о Фридрихе и о детях, которые пойдут с ним, — наконец подал голос Николаус. — У меня было видение.

— У него бывают видения! Мой сын святой, у него часто бывают видения! — «отец» Николауса тут же наполнил кружки по второму разу. — Выпьем за моего сына Николауса!

— Видения — это, конечно, достойно уважения, — с каменным лицом произнёс Францизиус. — Но король не должен полагаться на видения, так как Господь, без сомнения, пошлёт ему достойные его испытания, которые вместе с королём будут вынуждены претерпевать и идущие с ним дети-крестоносцы. Кроме того, ваш враг Оттон, без сомнения, быстро выяснит, кто ведёт вторую колонну из Германии, и не откажет себе в удовольствии прихлопнуть опасного конкурента, когда тот будет возглавлять воинство безоружных детей. А покончив с королём, он сметёт и паломников, вооружённых лишь крестами да молитвами.

На последних словах Вильгельма Францизиуса Фридрих побледнел. Николаус затрясся, точно ему вдруг сделалось холодно, и выдавил из себя, затравленно глядя на монаха:

— Что же делать?

— Я могу предложить Вашему Величеству следующее, — не обращая больше внимания на монаха и мальчика, учитель, тяжело вздохнув, положил руку на плечо своего лучшего ученика. — Как вам известно, Ваше Величество, у меня есть племянник, сын моего брата, и мой единственный наследник — ваш друг и преданный слуга Вольфганг Франц.

Король подавленно кивнул.

— Вы пошлёте его в качестве своего тайного представителя возглавить вторую колонну детей-крестоносцев, кроме того, будете по мере сил и возможностей помогать походу провиантом и вещами. Разумеется, пока король находится в Германии, он будет помогать походу здесь, — он покосился на внимательно слушавшего его монаха. — Когда королевский двор достигнет Италии и Рима, появятся новые возможности, но не раньше. Сразу же говорю, помощь эта будет тайная, и до поры вы, Ваше Величество, станете смиренно заявлять всем и каждому будто запрещаете детям идти в Иерусалим, так как их просто некому охранять, а вы, как добрый правитель, не желаете им зла. Дети всё равно уже идут, и никакие запреты им не помешают. Но король, император — отец народа, и как отец обязан заботиться о своих детях.