Читаем Святы и прокляты полностью

— Независимо от вашего нелестного мнения, мы не вправе не упомянуть в нашей летописи первенца Фридриха, — мягко остановил гневную тираду трубадур. — Мудрого, доброго, благородного и несчастного короля Генриха VII. Не берусь пересчитать всех бастардов Фридриха и правильно назвать их матерей, что же до законных детей... Впрочем, полагаю, ты наслушался песен, в которых Генрих VII выводился не иначе как подлый крысёныш, покушавшийся и на отцовское наследство и на его жизнь? Но ведь это всего лишь песни. А каким на самом деле был первенец нашего императора? Как знать. Полагаю, если бы хозяин наш пожелал, он мог бы отыскать несколько десятков свидетелей жизни и подвигов этого короля, каждый из которых сейчас бил бы себя в грудь и клялся всеми святыми в непогрешимости сеньора.

— Можно подумать, ты был среди них, — хмыкнул оруженосец.

— Не был. Но, находясь подле особы императора, слушал не одни только наветы. И могу сказать, что король Генрих, которому Фридрих доверил престол Германии перед своим крестовым походом, сумел без помощи отца раскрыть заговор против себя, после чего, возглавив верных ему швабских рыцарей, обрушился на Баварию, не ожидающую такого наскока. В результате, его конкурент на германский престол вельф Оттон Люнебургский[97] и находящийся у Оттона в то время папский легат были захвачены врасплох. Да так результативно, что наложивший от страха в штаны вельф только и успел, что выпустить из города легата, а сам пал в ноги юному Генриху, умоляя простить его и принять своего старшего сына в заложники вечного мира.

Сбежавшего легата рыцари Генриха преследовали до Страсбурга. Когда же за ним закрылись ворота, крепость была осаждена. Имперские князья, узнавшие об осаде епископского города, немедленно прислали императору ябеду, требуя остановить сына-короля и распустить подобру-поздорову швабское войско. Но и Фридрих не раз получал подобные оплеухи. Что же до Генриха, то он всё сделал грамотно и невероятно быстро. Хотя сколько было в ту пору сыну императора? На престол Генрих Сицилийский взошёл в возрасте восьми лет, стало быть, история с баварцем произошла, когда ему исполнилось двенадцать-тринадцать. Как нашему Константину.

— Один раз, может быть, и сделал, а дальше? — вздохнул Вольфганг Франц. — Жизнь-то продолжается. Кабы он помер тогда, и это было последним деянием...

Анна поспешно перекрестилась.

— Вот именно, — оруженосец погладил девочку по голове. — Выбирали епископа Регенсбурга — обычное, можно сказать, дело — и тут вдруг Генрих точно заворожённый начал плясать под дудку местных князей. И так воли — кот наплакал, а тут и последнюю отдал, вместе с остатками разума... Дальше хуже: вдруг с какого-то перепугу официально разрешил нескольким городам Фландрии объединиться в некий союз, и те всем миром тут же выступили против своих же господ-епископов. А вина тут — Его Королевского Величества, потому как, когда один город бунтует — это неприятно, а когда их несколько, да ещё и действуют слаженно... в общем, жди гонцов от Папы. Дальше больше...

В девятнадцать лет он такие документы наподписывал, что император призадумался, а не подменили ли ему наследника! А что тут ещё подумаешь, когда король Германии, будучи в трезвом рассудке и доброй памяти, не в плену, не под угрозой смерти вдруг добровольно отказался от права возведения крепостей и любых других оборонительных сооружений, пообещал, что не будет строить новых городов, устраивать новые монетные дворы? Согласился частично уступить королевскую власть, мол, пусть каждый на своём лене делает, что пожелает, а потом ещё и одарил князей исконным королевским правом неприкосновенности!

— Мне кажется, всегда так было, — лениво потянулся в своём кресле Рудольфио. — Князья у себя дома вершили суды. А чего бы им и не вершить? У кого земля, того и законы. И всё на этой самой земле обязаны им подчиняться... Всё забываю спросить, Фогельвейде, а как вы потеряли руку и глаз?

— Насчёт глаза не знаю, а руку... Правая рука — должно быть, курей воровал, — глумливо ухмыляясь, предположил оруженосец.

— Во всяком случае, меня не клеймили как скотину. — Вальтер фон дер Фогельвейде брезгливо поёжился. — То, что вы говорите, любезный крестоносец, — он обернулся в сторону Рудольфио, — возможно, и правильно для местности, где каждый сам за себя. Но в империи Фридриха на всех существовал единый закон. И Германия — часть империи. Дозволь там каждому придумывать собственные законы, это разорвёт империю.

У Генриха же князья получили полную власть над городами, тесня епископов. Те бросились жаловаться Папе. Папа, понятное дело, отреагировал обычным для себя способом — принялся отлучать от церкви ослушников. На города, где они правили, накладывался интердикт. Церкви закрылись, улицы начали заполняться гробами с гниющими в них покойниками, которых запрещалось хоронить. Начали вспыхивать эпидемии.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мастера исторических приключений

Митридат
Митридат

Митридат VI Евпатор — последний великий царь в эллинистической Малой Азии. Он десятилетиями воевал с Римом, в разное время становясь грозным противником для Суллы, Лукулла и Гнея Помпея, но не этот период жизни Митридата вдохновил известного писателя Виталия Гладкого. Вниманию читателя предлагается предыстория эпохальных войн с Римом, а начинается повествование в 121 году до нашей эры. Митридат — пока не полководец и даже не царь, а только наследник престола Понтийского царства. Ещё подростком Митридату придётся пережить неожиданную смерть отца, предательство матери и бороться даже не за трон, а за право ходить по этой земле, не стать тенью в Аиде.Книга Виталия Гладкого "Митридат" является первой частью монументального произведения "Басилевс", уже знакомого поклонникам творчества этого автора.

Виталий Дмитриевич Гладкий

Исторические приключения
Чертольские ворота
Чертольские ворота

Загадочная русская душа сама и устроит себе Смуту, и героически преодолеет ее. Все смешалось в Московской державе в период междуцарствия Рюриковичей и Романовых - казаки и монахи, боярыни и панночки, стрельцы и гусары… Первые попытки бояр-"олигархов" и менторов с Запада унизить русский народ. Путь единственного из отечественных самозванцев, ставшего царем. Во что он верил? Какую женщину в действительности он любил? Чего желал своей России?Жанр "неисторического" исторического романа придуман Михаилом Крупиным еще в 90-х. В ткани повествования всюду - параллели с современностью и при этом ощущение вневременности происходящего, того вечного "поля битвы между Богом и дьяволом в сердцах людей", на которое когда-то указал впервые Федор Достоевский.

Михаил Владимирович Крупин

Приключения / Исторические приключения

Похожие книги

Аквитанская львица
Аквитанская львица

Новый исторический роман Дмитрия Агалакова посвящен самой известной и блистательной королеве западноевропейского Средневековья — Алиеноре Аквитанской. Вся жизнь этой королевы — одно большое приключение. Благодаря пылкому нраву и двум замужествам она умудрилась дать наследников и французской, и английской короне. Ее сыном был легендарный король Англии Ричард Львиное Сердце, а правнуком — самый почитаемый король Франции, Людовик Святой.Роман охватывает ранний и самый яркий период жизни Алиеноры, когда она была женой короля Франции Людовика Седьмого. Именно этой супружеской паре принадлежит инициатива Второго крестового похода, в котором Алиенора принимала участие вместе с мужем. Политические авантюры, посещение крестоносцами столицы мира Константинополя, поход в Святую землю за Гробом Господним, битвы с сарацинами и самый скандальный любовный роман, взволновавший Средневековье, раскроют для читателя образ «аквитанской львицы» на фоне великих событий XII века, разворачивающихся на обширной территории от Англии до Палестины.

Дмитрий Валентинович Агалаков

Проза / Историческая проза
Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России
Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России

Споры об адмирале Колчаке не утихают вот уже почти столетие – одни утверждают, что он был выдающимся флотоводцем, ученым-океанографом и полярным исследователем, другие столь же упорно называют его предателем, завербованным британской разведкой и проводившим «белый террор» против мирного гражданского населения.В этой книге известный историк Белого движения, доктор исторических наук, профессор МГПУ, развенчивает как устоявшиеся мифы, домыслы, так и откровенные фальсификации о Верховном правителе Российского государства, отвечая на самые сложные и спорные вопросы. Как произошел переворот 18 ноября 1918 года в Омске, после которого военный и морской министр Колчак стал не только Верховным главнокомандующим Русской армией, но и Верховным правителем? Обладало ли его правительство легальным статусом государственной власти? Какова была репрессивная политика колчаковских властей и как подавлялись восстания против Колчака? Как определялось «военное положение» в условиях Гражданской войны? Как следует классифицировать «преступления против мира и человечности» и «военные преступления» при оценке действий Белого движения? Наконец, имел ли право Иркутский ревком без суда расстрелять Колчака и есть ли основания для посмертной реабилитации Адмирала?

Василий Жанович Цветков

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза