Связанные Прошлым (ЛП)

         Я схватил его за горло и толкнул к столу.

         — Еще одно слово, Рокко, и ты умрешь раньше Фабиано. Я не потерплю твоего неуважения. И помни, ты должен мне больше, чем я сам.

         Джованни завис в нескольких шагах от нас, держа руку на пистолете. Ему не стоило переживать. Мне не нужна была его помощь против Рокко. Я следил за тем, чтобы оставаться в форме, а Рокко, наоборот, старался поддерживать себя в форме, только принимая молодую девушку в свою постель.

         — Понятно? — прошипел я.

         — Да, — отозвался Рокко.

         Я отпустил его, и он принялся массировать горло.

         — Извини, Капо. Это был шок.

         — Узнай побольше информации, и как только успокоишься, мы подумаем, что можно сделать.

         Рокко кивнул и вышел. Я последовал за ним, опасаясь его эмоционального состояния.

         — Мария! Забери ребят. Мы уходим! — он рявкнул.

         Мария поспешно вошла в вестибюль, двое мальчиков шли впереди нее. Рокко-младшему и Риккардо было четыре и пять лет, и они выглядели как близнецы. Риккардо наклонил голову, но Рокко нахмурился.

         — Но мы играем с Леонасом.

         Рокко дал пощечину своему старшему сыну.

         — Разве я выгляжу, будто меня это волнует?

         Вэл бросила на меня испуганный взгляд, когда появилась в дверях позади Марии.

         — Это не признак силы, причинять боль людям, которых ты должен защищать, — пробормотал Леонас слова, которые я ему несколько раз говорил.

         Рокко пристально посмотрел на моего сына, но затем быстро разгладил свое лицо и натянуто улыбнулся мне.

         — До скорой встречи.

         Не сказав больше ни слова, он вышел. Мария тоже быстро вытолкала мальчиков и поспешила за ним.

         Вэл покачала головой и погладила Леонаса по голове. Он подошел ко мне.

         — Почему ты не можешь приказать ему хорошо относиться к своей семье?

         Я вздохнул.

         — Капо не может вмешиваться в дела семьи.

         — Это глупо! — пробормотал Леонас, топнув ногой.

         — Не разговаривай со мной таким тоном, — резко ответил я.

         Леонас резко закрыл рот, настороженно глядя на меня. Я не был в настроении для обсуждений с ним.

        — Мне нужно работать, — отрезал я и вернулся в свой кабинет.

         Джованни снова сидел в своем обычном кресле и смотрел в окно.

         Я закрыл дверь и глубоко вздохнул.

         Джованни искоса взглянул на меня.

         — Может, это Божий способ наказать нас.

         Я подошел к бару с напитками и щедро налил нам виски.

         — Я не верю в высшую силу. Это не изменится сейчас. Моя мать, вероятно, сказала бы, что мы прокляты.

         Я горько рассмеялся и выпил изрядное количество обжигающей жидкости, прежде чем протянул Джованни стакан.

         — Я тоже не верующий, но иногда задаюсь вопросом...

         — Какое послание он мог бы послать, чтобы наказать нас за наши грехи, оказывая благосклонность другим грешникам?

         Лука и Римо определенно заслуживали ада не меньше, чем я.

         — Хорошо, что твой отец больше не понимает, что происходит.

         — Деменция (прим: Приобретённое слабоумие) оказалась его благословением, — саркастически заметил я.

         Во всяком случае, это избавило меня от его неодобрения.

         Я присел на край стола, допивая остатки своего напитка.

         — Как ты думаешь, что я должен делать?

         Джованни выглядел удивленным.

         — Тебе не кажется, что я слишком эмоционально вовлечён, чтобы давать советы?

         — Кто из нас сейчас эмоционально не вовлечен, Джованни? Я чертовски зол из-за развития событий. Я жажду мучить и убивать, пока огонь в моих венах не утихнет. Неужели ты думаешь, что я в состоянии принимать стратегические решения?

         — Ты Капо, но и человек тоже.

         Я невесело усмехнулся.

         — Я не без провалов, это совершенно ясно. Два высокопоставленных сына во вражеских семьях.

         Я налил себе еще виски. Не мог вспомнить, когда в последний раз пил больше одного стакана.

         — Не имею понятия, что тебе сказать. Не знаю, изменит ли их убийство что-нибудь. Ущерб уже нанесен.

         — Кто-то должен пролить за это кровь. Я должен быть уверен, что мои люди знают, что я сурово накажу их, если они нарушат свою клятву.

         Джованни встал на ноги.

         — С годами я смирился с данной ситуацией. Ради Ливии, ради Вэл и ради себя самого.

         — Значит, ты зашёл дальше, чем я. Смирение это последнее, о чем я думаю.

         Джованни грустно улыбнулся.

         — Знаю. И я всегда буду на твоей стороне, что бы ты ни решил. Просто помни, что война на два фронта может разорвать Наряд на части. Все, что я хочу, это чтобы наша семья была в безопасности.

         — Поверь мне, Джованни, безопасность моей семьи мой главный приоритет.

         Вэл, Леонас и Анна всегда стояли у меня за спиной, когда я принимал важные решения, решения, которые могли привести к жестокому возмездию.

         — Если ты меня извинишь, мне нужно придумать, как донести это до Ливии, — он вздохнул. — Мы нуждаемся в хороших новостях.

         Я ничего не ответил, слишком сильно разрываясь между слепящей яростью и отчаянием. Если бы мне приходилось беспокоиться только о себе, я бы напал на Бостон и убил бы Орацио, а затем отправился в Вегас, чтобы прикончить Фабиано. Но я был не один.

         Я допил остатки своего напитка.