Связующая магия

— Ты быстро все вспомнил, Тэрсел, — заметил Гарнаш. — Завтра, уверен, ты бы вновь одержал победу. Но такого шанса я тебе не предоставлю.

— Мне нужно было другое, — отозвался я и посмотрел на зрителей.

Моя сотня следила за поединком, затаив дыхание. И не только они. Каким-то образов про поединок прознали маги Совета и все они теперь были здесь. Ко мне подбежал Эрслайт, вновь протянув чашу. Я отдал меч, сделал глоток. Он передал мне сухую рубаху. Я переодел ее.

— Ретч! — позвал я и кивнул на Гарнаша. — Проводи гостя.

— Старый знакомый, — Ретч поморщился и раскрыл портал в Брингольд.

— Что мои воины?

— Не беспокойся, Ретч будет с ними гостеприимными. Спасибо, тебе.

Гарнаш кивнул и исчез в портале.

— Что здесь делают люди? — поинтересовалась Мерлинда, озвучив видимо общий вопрос.

— Они будут заниматься с сотней, — отозвался я.

— Но для чего это им? — поинтересовался кто-то.

— Мне как их наставнику — виднее, — отрезал я.

Они ушли, а я разъяснил моей сотне, что им придется осваивать искусство меча. После показательного поединка никто из них не задался вопросом, для чего им это нужно. Я представил им горцев и разбил на группы. После этого я всех отпустил.

Глава 15. Плоды урока

Скоро мои умники уже потихоньку применяли полученные знания на занятиях у других преподавателей, чем вызывали сначала недоумение, а потом и похвалу. Спустя месяц после начала занятий выходя из аудитории, я столкнулся с Инведнисом. В руках маг природы держал цветочный горшок. Мне пришлось задрать голову, чтобы обозреть весь четырехфутовый стебель растения, с полосатыми длинными листьями и целой гроздью ароматных бело-синих цветов на самой макушке.

— Это еще что? — поинтересовался я, глянув на смутившегося Инведниса.

— Тэрсел… я хочу извиниться перед тобой — я был неправ насчет твоих учеников…

— Неужели?

— Сегодня один из них создал это! — с этими словами, полными торжества, маг природы всучил мне горшок.

Я, пораженный, уставился на Инведниса. По лицу его гуляла счастливая улыбка, и сейчас он мне очень напомнил того добродушного мага, которого я знал когда-то.

— Ты, наверное, не знаешь, но это очень редкий цветок, — пояснил он увлеченно. — Даже не то, чтобы редкий. Он давно исчез. Но один из твоих мальчишек прочел о нем в книге и воссоздал заново!

Я смотрел на Инведниса с непониманием.

— Ты стал преподавать материализацию?

— Конечно нет, но… он также посещает занятия Авориэн. То есть, наверное, больше его должна хвалить она, чем я, но я не смог удержаться… Наверное, это глупо?

Он вдруг погрустнел и посерьезнел.

— Не думаю. Мне это растение тоже кажется весьма красивым, — заметил я. — Ты мне принес его только показать?

— Нет. Пусть остается у тебя, если ты не против. Ты вправе гордиться такими учениками. А этому недотроге всего двенадцать!

— Может, присядешь? — спросил я.

— Если у тебя найдется время…

Я поставил горшок на подоконник. По аудитории стал расползаться легкий цветочный аромат. Я присел на край стола, наколдовав нам пару бокалов и бутылку вина. Инведнис удивленно воззрился на мои манипуляции и сел за стол.

— Мне казалось, ты не жаловал материализованную пищу, — заметил он.

— А она и не материализованная, — отозвался я. — Я тут наловчился с порталами… Позаимствовал с кухни.

— О, — только и произнес Инведнис и сделал большой глоток.

— И как зовут малыша?

— Сторм.

— Хм, действительно из темных… Тебе ведь известно, что два десятка бывших подопечных Балахира имеют светлых родителей? Я все-таки подумал, что ты немного рано похвалил, заблуждаясь о его происхождении.

— Я знаю ту двадцатку, — Инведнис на миг помрачнел. — Не слишком уж талантливые, но, видимо, Балахир хотел получить от них нечто другое…

Взгляд Инведниса вновь приковало растение. Я подлил ему еще вина.

— Оно росло только здесь. Называется «вечерним светом».

— Почему?

— У него в темноте пыльца светится теплым золотистым светом. Раньше они покрывали почти все предгорья. Они и днем красивы, но ночью… все предгорья окутывало легкое сияние. Облачка пыльцы, поднятые ветерком, подсвечивали воздух, а ночные бабочки и летучие мыши, питающиеся их нектаром, становились таким же. И горы не случайно назвали Лунными. Предгорья образуют серп, и если смотреть на них с высоты…

Инведнис мечтательно посмотрел куда-то сквозь меня. А я подумал, что картина эта действительно должна быть завораживающая. Мы допили вино.

— Проверим, насколько хороша материальная магия Сторма, — заметил я и сделал легкий жест, отсекая свет, льющийся в окна.

В аудитории стало темно как в подвале, если не считать святящихся чашечек цветов, мага природы, который, видимо, весь был в пыльце, и моих ладоней. Через несколько минут, когда Инведнис налюбовался растением, я вернул в аудиторию свет.

— Игниферос показывал мне предгорья — они до сих пор мертвы.

— Да, — Инведнис кивнул. — Мы просто не представляли, что может заменить «вечерний свет», но теперь…

Он посмотрел на меня.

— Извини, Тэрсел, в прошлый раз я наговорил тебе глупости. Игниферос даже упрекал меня, что я был несправедлив с тобой…