Свидание под дождем

– Ну, ты же сама замечала – с одними людьми ты общаешься легко, с другими тебе тяжко, они тебя раздражают, ты рядом с ними становишься злой и сварливой. Нет, безусловно, вежливый человек должен всегда держать себя в руках, скрывать свою неприязнь и по возможности держаться подальше от «источника» своего раздражения… Но ты же хочешь сделать так, чтобы мы с тобой насильно соединились! Мы, такие разные… Мы с тобой не две половинки!

Он говорил и говорил, опять очень убедительно, надо заметить. «Вот зануда, – внезапно с неприязнью мелькнуло у девушки в голове. – Вроде хороший человек, а зануда. И привереда… К нему со всей душой, а он морду воротит!»

– Погоди минутку. – Инга сделала жест рукой, а потом ушла в ванную. Смыла слезы, осторожно промокнула щеки полотенцем.

Затем вернулась в комнату и призналась уже почти спокойно:

– Ты знаешь, я столько денег вбухала в эту фигню.

– В какую фигню?

– В прокачку женственности. Оказалась эта прокачка – полной ерундой. На тебя вообще не подействовало.

– Куда? На что? Прокачка?! Это я тоже виноват, что ты деньги на что-то там неправильно потратила?

– На тренинги по повышению женственности, – пояснила она с глубоким вздохом.

– О нет… – он схватился за голову. – Сколько ты там потратила? Я все верну. Да, и еще посчитай знаешь что?.. Сколько ты спустила на прошлый ужин, на продукты и на вино. И вот еще что. Если ты, готовясь к свиданиям со мной, еще на что-то деньги тратила – на парикмахерскую там, маникюр-педикюр и эту… эпиляцию? Словом, ты все-все посчитай, я тебе тоже верну деньги за эти манипуляции ваши женские.

«Ну он сволочь… – уже с яростью подумала девушка. – Буквально издевается. За кого он меня принимает? А хотя почему нет?! – тут же осеклась она. – Сейчас это нормально, время такое… Пускай все денежки мне вернет за мои неоправданные траты!»

– Погоди, сейчас скажу тебе точную сумму. – Инга села за стол и принялась расписывать все свои расходы на листке бумаги. Посчитала, протянула листок Тимофею. – Вот. Тридцать четыре тысячи восемьсот пятьдесят… Ладно, пусть будет тридцать четыре восемьсот.

– Ого. Ну что ж… Для тебя это огромная сумма, я думаю…

– Могу чеки приложить, если ты мне не доверяешь! – с достоинством заявила Инга.

– Верю, верю… Но у меня с собой наличных нет, такой суммы. Я найду банкомат и вернусь.

Тимофей ушел.

Инга находилась в полной уверенности, что бывший возлюбленный уже не возвратится. Ну какой мужчина согласится на столь безумное требование – компенсировать девушке все ее расходы на свидания… Мужики – эгоисты и часто жадины. Им проще сбежать. Официантка сидела на диване – печальная, без сил, постепенно смиряясь с тем, что мечта ее – создать семью с приличным мужчиной – опять не осуществилась. Что еще в одном обязательном пункте, из которых состоит жизнь, Инга в очередной раз потерпела фиаско.

Вряд ли она найдет жениха, подобного Тимофею.

Звонок в дверь. «Он вернулся?! А вдруг он передумал и решил остаться со мной?»

На пороге стоял Тимофей – спокойный, с деловым видом.

– Держи. Тридцать пять тысяч, – сказал он, вручая Инге стопку купюр. – И вот еще что… Пожалуйста, не верь этим дурацким тренингам. Ну, может, они и помогают в чем-то… Но любовь вызвать они точно не способны. А без любви двум чужим людям, мужчине и женщине, невозможно жить вместе. – Помолчал и добавил напоследок, перед тем как уйти: – Наверное, если бы какой-то ученый и открыл средство, пробуждающее в другом человеке взаимную любовь, то ему бы сразу Нобелевскую премию дали…

* * *

– Вот, полюбуйся, – с тоской произнесла Зоя. – И ведь я предохранялась всеми возможными способами… Честно говоря, даже не понимаю, как такое могло произойти.

– Бывает… – ошеломленно пробормотала Нина, глядя на полоски тестов в руках младшей сестры. – Нет ничего в этом мире стопроцентного и абсолютного. Вот у одной моей знакомой вообще трубы перевязали, после третьих родов, или как там эта процедура называется… Стерилизация? Ну, не важно. И что? Даже стерилизация не помогла. Четвертого малыша теперь растит! Но, Зойка… Ведь это же хорошо для тебя? Ребеночек…

– Нина, ты с ума сошла. Какой ребеночек, я из одного театра уже уволилась, а с другим – еще даже контракт не подписан. И как его подпишут, если узнают, что я в положении?

– А ты не говори ничего. Это святая ложь называется.

– Нина!!! Нет, ты чего-то точно не понимаешь… Сейчас весь мир передо мной. Карьера, гастроли, блестящее будущее. А с ребенком – я всего этого лишусь. Я перестану быть человеком, личностью, профессионалом. Да, некоторые балерины восстанавливают форму после родов, но, надо честно признать, это получается не у всех. Тут как – либо искусство, либо дети.

– Я бы детей выбрала, – прошептала Нина.

– Я знаю, что ты детей выбрала, тебе даже на свое слабое сердце в свое время было наплевать! Ладно один, но зачем второй ребенок тебе понадобился?! Охота каждый раз в кардиологии на сохранении лежать! – невольно вырвалось у Зои. – Я же тогда чуть с ума не сошла, переживая за тебя. До сих пор не могу тебе простить этого риска!

Старшая сестра молчала, опустив голову.