Свидание под дождем

– И я ведь чувствовала, что со мной что-то не то… – раздраженно продолжила Зоя. – Все последнее время! Голова какая-то другая, по-другому соображает как будто, ощущения в теле незнакомые…

– Слабость, да?

– Скорее наоборот. Концентрация во всем, выброс адреналина, эта энергия бешеная… Ну да, я о таком слышала, говорят, многим спортсменкам беременность помогает успешно выступить на соревнованиях, своего рода природный допинг… Но не думала, что это и со мной произойдет.

– Это ребеночек помог тебе в конкурсе победить, – робко заметила Нина. – Ты ему спасибо должна сказать.

– Ой, спасибо. И прощай.

– Ты же не хочешь от него избавиться? – встревожилась старшая сестра. – Сама говорила, что Глеб готов сделать тебе предложение, он любит тебя. У тебя и работа будет, и семья, и все-все!

– Я не знаю… Не знаю пока ничего! И неизвестно, как Глеб отреагирует. Он ведь только бизнес начал, еще ничего не известно, а тут… – вздохнула тяжело Зоя. – Не могу пока об этом думать.

– Я буду тебе помогать. Даже если тебя не возьмут в новый театр. Даже если Глеб передумает делать тебе предложение, – сказала вдруг Нина, печально глядя младшей сестре в глаза.

– Ага, чтобы ты совсем свое сердце надорвала.

– Я не надорву. Наоборот, это такая радость… Это то единственное, что дает мне силы жить. Дети – смысл всего. А если нет смысла, то лучше лечь и помереть.

– О нет… – истерично расхохотавшись, пробормотала Зоя. – Весь мир уже давно понял, что смысл жизни – не только в детях. Это раньше считалось, что женщина без детей – неполноценная уродина, а сейчас все иначе. Каждый человек прекрасен и имеет право на счастье в той форме, которая ему удобна.

– Так я никого не осуждаю. Пусть люди живут, как им удобно. Но я против абортов.

– И я против абортов! Но если вся жизнь, карьера – под откос из-за этого ребенка? Нина, ты чокнутая, ненормальная мамаша. Ты… ты самка, только не обижайся! Детей надо заводить лишь тогда, когда у самих родителей жизнь уже устроена, когда их карьера не висит на ниточке… Деньги, успех, профессиональная состоятельность, твердое общественное положение, квартира, здоровье – когда все это есть. Только животные размножаются, не задумываясь! И я пока еще даже не замужем, между прочим. А ребенок должен расти в полной семье, чтобы его отец и мать рядом находились! – сердито произнесла Зоя.

– Полная семья? А как же дедушка? – вдруг спросила старшая сестра и улыбнулась.

– Какой дедушка?

– Наш дедушка, какой же еще. Дедушка Иван. Он своего отца не помнил, нашего прадеда, получается… Отец Ивана – ушел на фронт, там его убили. С самого детства у деда портрет его отца над кроватью висел, как пример. А жили-то как бедно они все после войны… Дед Иван вырос замечательным человеком, Герой Труда, с бабушкой всю жизнь прожил, мамулечку нашу покойную замечательно воспитал… – вздохнула Нина.

– И что? – подозрительно спросила Зоя.

– Ну как что. Человека, можно сказать, воспитал портрет на стене. Пример его отца воспитал, понимаешь? Чтобы вырасти хорошим, счастливым человеком, не обязательно обладать теми благами, что ты перечислила.

– Предлагаешь мне портрет Глеба над колыбелью повесить? Ты еще вспомни, как люди при крепостном праве жили, как воду из колодца ведрами таскали… – махнула рукой Зоя. – Ну ладно. Я сегодня встречусь с Глебом, расскажу ему все. Он уже, если честно, намекал мне о том, что стать отцом не стремится, но если Глеб все же не против ребенка, то… Нет, боюсь пока загадывать, может, сама еще сто раз передумаю. Не знаю, не знаю, пока ничего не знаю… – схватилась она за голову.

– Да-да, поговори с Глебом! – горячо поддержала Нина. – Но только не торопись, не торопись пока с радикальными решениями!

Зоя покинула дом сестры. Недовольная, несчастная, не понимающая, что ей надо делать.

Никакой радости от своей беременности Зоя не испытывала. Наоборот, присутствовал лишь страх. Хоть и говорят, что беременность – это не болезнь, но Зоя понимала, насколько она зависима как балерина от своей физической формы. Аборт – нехорошо, но эта жертва ради искусства. Многие известные танцовщицы сознательно отказались от материнства, полностью посвятив себя сцене… Ну да. И потом, есть еще второй вариант – можно дотянуть до пенсии (а у балетных она наступает рано, еще сорока не исполнится) и вот тогда подумать о детях… «Хотя, если честно, детей я не хочу в принципе, – подумала Зоя. – Ни сейчас, ни потом. Вот не хочу, и все тут, не лежит душа. Да, грех совершу, если сейчас избавлюсь от своей беременности, но растить нелюбимого, ненужного ребенка еще больший грех!»

Девушка достала мобильный телефон, набрала номер своего возлюбленного:

– Алло, Глеб? Ты где, на «Комбинате»? Я сейчас подъеду.

– Зойка! – ликующе воскликнул тот. – Ну наконец-то… Ужасно по тебе соскучился. Я так рад за тебя! Уже в курсе, что тебя готовы принять в труппу «Российского», моими стараниями…

– Ты скромностью не страдаешь… – засмеялась Зоя. – Шучу. Спасибо тебе, милый, за помощь.

– Ну теперь-то ты, надеюсь, согласишься выступать у меня в галерее? Открытие послезавтра, между прочим.