Свидание под дождем

Глеб потянулся к своему мобильнику, секунду еще сомневался, держа телефон в руках.

Затем все-таки коснулся пальцем экрана – там, где в списке стояло имя нужного ему сейчас абонента.

– Алё-о-о…

– Серж? – неуверенно, нервничая, спросил Глеб.

– О, Глеб Потоцкий собственной персоной… Приветики, – поздоровался легкомысленно помреж. – Что на этот раз?

– Хочу о Зое Лапиади поговорить, – выдохнул Глеб.

– Да ладно, не благодари… – произнес его собеседник все тем же вальяжным, капризным тоном.

– Нет, я не о том. Кажется, я подвел тебя.

– Ты о чем? – Тон у Мальтизена мгновенно сменился. Глеб словно воочию увидел перед собой уставшего, брюзгливого, не очень здорового и уже немолодого мужчину – коим и являлся на самом деле Серж.

– Зоя беременна.

– Ну здрасте! – зло выпалил Серж и витиевато выругался.

– Я не знаю, собирается она рожать или нет… Возможно, что и родит. Женская душа – потемки. Но ты должен быть в курсе. Я сам только что узнал.

– Ты отец ребенка, что ли?

– Да какая разница… Впрочем, да, скорее всего, – с трудом, не в силах преодолеть мучительное недовольство собой и всей этой ситуацией, признался Глеб. – Словом, Серж, прежде чем подписывать с Лапиади контракт, поговори с ней на эту тему.

– А что ты мне указываешь, брат, что мне делать, а что нет?! Нашел мальчика… Не будем мы с ней контракт подписывать в любом случае! – фыркнул помреж. – Пусть уж рожает. Что мы тут, фашисты какие, заставлять женщину от ребенка избавляться?.. Это грех, между прочим. А ты милый, женись. Негоже, если дитя без отца расти будет, – скрипуче захохотал, словно закашлялся Мальтизен. И, верно, нажал на отбой, поскольку тут же пошли в трубке короткие гудки.

Глеб не стал перезванивать. Сидел в своем кресле, опустив плечи, как оплеванный. Но смысл обижаться на Сержа, который в общем-то человек зависимый от своего места?

«Ладно, найдут они себе другую какую-нибудь, вместо Зои, мало ли еще танцовщиц… – подумал Глеб. – Но все равно она меня вынудила сейчас выставить себя не в самом лучшем свете. У этого Мальтизена связи везде, ну как он на меня обозлится и натравит на меня всяких блогеров, журналистов и те начнут писать гадости о моем проекте?! Хотя нет, в чем я виноват, я же предупредил театр, что Зоя, возможно, уйдет в декрет, смысл Мальтизену мне мстить теперь? О, у меня уже паранойя, я всего боюсь… Блин, как же Зоя подставила нас всех и себя тоже, но особенно – меня!»

«Подставила» – Глеб имел в виду в первую очередь то, что Зоя отказалась выступать в его галерее. Конечно, мужчина, не будь дурак, еще раньше предусмотрительно договорился с несколькими выпускницами хореографического училища, причем сразу с несколькими – девчонки нуждались в подработках, да еще по своей специальности, и отнеслись к предложению галериста с восторгом… Но это же большая разница – танец выпускницы и танец опытной балерины!

Пусть Зоя и твердила, что только знатоки эту разницу могут заметить, но танцовщица лукавила. По крайней мере, Глеб прекрасно эту разницу ощущал. Неопытность, «жеребиную» неуклюжесть начинающих и плавную отточенность движений уже опытных балерин…

«Подставила» Зоя Глеба еще и потому, что оказалась совсем не той девушкой, о которой он мечтал. Только сегодня ему внезапно открылось, что его возлюбленная вовсе не тот воздушный ангел, которым она представлялась. Больше всего Глеб не любил в женщинах наглость, напористость, желание командовать, неспособность вести диалог со своим партнером. Из серии – «Как я сказала, так и будет». А Зоя именно так себя повела… И глупость, потрясающая эта бабская неразумность – ну а как иначе назвать то, что Зоя умудрилась забеременеть в столь ответственный момент, неподходящий в первую очередь для нее самой?.. Это в наше-то просвещенное время!

«Она, наверное, думает, что я расчувствуюсь и сразу предложу ей руку и сердце? Это при том, что я ей несколько раз внятно сообщал о том, что не хочу иметь детей, по крайней, мере в ближайшее время. Похоже, Зоя вообще не способна кого-то слышать и слушать… Ребенок. Да, для полного счастья мне только ребенка не хватало. Нет, эта женщина меня не подчинит себе, не сломает. Руку и сердце я ей уже не предложу, хотя и собирался это сделать, да, надо честно признать… Если она захочет рожать – пожалуйста, это ее решение, но я в этом никак участвовать не стану. Приспичило ей стать матерью – пускай, но заставить меня насильно стать отцом – фигушки. И я Зое чуть не в уши кричал – НЕ ХОЧУ. Это мое мнение, мое желание, и я имею на него право».

В дверь постучали:

– Глеб Андреевич, автоматы привезли… Куда ставить?

– Да, иду! – встрепенулся, вскочил мужчина.

На некоторое время, пока он занимался последними приготовлениями, необходимыми для открытия галереи, Глеб забыл о Зое. Но потом, ближе к окончанию очередного суматошного дня, почти ночью, когда ехал на такси в свое Строгино, Глеб вдруг вспомнил… но не только о Зое он вспомнил тогда, нет. Еще об Арине Фардиновой. Мужчина невольно сравнил этих двух девушек, само так получилось.