«Свистящие стрелы» Маодуня и «Марсов меч» Аттилы. Военное дело азиатских хунну и европейских гуннов

Впрочем, восточные римляне не желали использовать гуннов в качестве союзников только в северных, балканских провинциях своей империи, где те, учитывая близость кочевий и становищ их соплеменников, могли бы стать дополнительным фактором дестабилизации, в особенности после образования мощной державы Аттилы с центром в Подунавье. Другое дело отдаленные, заморские владения правителей Византии. И в этой связи чрезвычайно важно отметить, что небольшая по численности элитная кавалерийская часть, (“воины-уннигарды”), в самом начале второй декады V в. располагалась в Ливии Пентаполис, африканской провинции Восточно-Римской империи. Судя по названию, ее бойцами были гунны. Согласно Синезию Киренскому, единственному автору, который писал об уннигардах, причем как очевидец» они находились на службе военного наместника Ливии в качестве «римского войска», т. е. на регулярной основе, в рамках союзного договора. Сообщается также, что эти воины получали пополнение конского состава, воинское снаряжение и плату непосредственно от самого императора Византии. Они подчинялись непосредственно военному наместнику Анисию, который лично возглавлял их во время боевых операций против нападавших на Киренаику соседних племен (Synes. Ер. 78;

Catast. I, 2; Catast II, 2). Уннигарды, сражавшиеся в соответствии с присущими им особенностями военного дела (подобно остальным гуннским воинам, они были конными лучниками), побеждали очень небольшим отрядом (всего 40 человек!) гораздо более многочисленных врагов^{60}

. Необходимо подчеркнуть, что корпус уннигардов не только был лучшим среди всех войск провинции, но и занимал самостоятельное место в их структуре, не смешиваясь с другими частями в одном боевом строю (Synes. Catast. II, 2), что, очевидно, было необходимо с точки зрения исполнения ими на поле сражения своих собственных, сугубо специфических тактических приемов.

Не исключено, что упомянутые Синезием гунны оказались в Ливии в результате неудачной кампании Ульдина во Фракии в 409 г., когда часть его собственно гуннского воинства перешла на сторону Византии (Sozom. IX, 5,4). Кого-то из них могли затем принять на военную службу с условием прохождения ее в столь отдаленном от Балкан месте. При этом следует учесть, что все произведения Синезия, в которых он говорит об уннигардах, были написаны в течение всего лишь нескольких месяцев — с февраля/марта по июнь 411 г.^{61}, т, е. вскоре после поражения Ульдина. Дальнейшая судьба этого малочисленного гуннского контингента неизвестна.

Ситуация с привлечением гуннов на римскую службу стала другой в 439 г., когда везеготы наголову разгромили гуннское войско Литория у Тулузы, после чего правившие тогда гуннами Бледа и Аттила, судя по всему, отказались от практики посылки своих воинов к западным римлянам. Более того, как это можно предположить из сообщения Приска (Prisc, fr. 8D=11, 2B), Аттила, став единоличным повелителем гуннской державы и, очевидно, держа в уме планы широкого наступления на обе империи, вообще запретил кому-либо из своих соплеменников (которых он называл не иначе, как «своими собственными слугами») воевать против него, а требование к римлянам о выдаче гуннам перебежчиков вообще стало одним из его основных условий при заключении мирных договоров. По всей видимости, Атгила (как и другие правители гуннов до него) старался по возможности контролировать процесс вербовки наемников из гуннской среды.

Такое положение изменилось только после битвы при реке Недао в 454 г. Теперь, после окончательного развала империи, созданной Аттилой, инициативу в найме гуннских воинов перехватили константинопольские власти, которые перешли к политике защиты своей границы по Дунаю от набегов разрозненных гуннских орд с помощью их же соплеменников, но воюющих уже на стороне Византии. Так, некоторым из гуннов было разрешено поселиться близ города Лагерь Марса (совр. Кула в Болгарии); то же самое было сделано и в отношении других гуннов, сумевших силой прорваться на территорию Восточной империи, причем к этим последним Иордан возводит происхождение сакромонтизов и фоссатизиев, служивших в его время в армии императора Юстиниана (Iord. Get. 265–266). По-видимому, все переселившиеся в пределы Византии гунны взамен обязательства охранять приграничные укрепления получили земли под необходимые им пастбища.

В период после Аттилы в восточноримской армии начинают появляться офицеры гуннского происхождения. Известно, что около 467 г. под началом влиятельнейшего византийского полководца Аспара в должности помощника командира легиона состоял гунн по имени Хелхал (Prisc. fr. 39D = 49В).

Глава 11.

ГУННСКОЕ ВОЕННОЕ СНАРЯЖЕНИЕ

А. Наступательное оружие