Свобода и Магия

Произошедшее он принял стоически, хотя внутренне и хотел бежать и прятаться, сгорая от стыда. В завтрашней утренней газете выйдет материал с подробностями смены власти в ведомстве, и пока что Мольтке мог просто уйти в своё поместье, запереться, где только домовой эльф и мог наблюдать его. Но даже перед этим своим слугой он не хотел показываться.

У Рихарда была небольшая квартирка в одном из районов Берлина — отец приобрёл её, когда сын стал мракоборцем. Одна комната со скромным диваном, кухня и небольшая ванная. “Тебе не нужен комфорт, чтобы бороться со злом”, - говаривал отец неоднократно. Возможно, именно это и привело Рихарда к должности главы Департамента Магического Правопорядка, однако в тот год, как он занял эту должность, трагически оборвалась жизнь отца, потому Мольтке переехал в поместье, а про квартиру забыл. И как-то одновременно с этим комфорт стал в его жизни превалировать. Нет, глава немецких мракоборцев не был склонен к злоупотреблениям своим новым положением, просто так вышло, что жизнь его была спокойной, служба тихой, а эпоха простой и понятной. А вот сейчас он стоял посреди пыльной квартиры и осознавал, что в целом и поделом. Тот, кто стоял столько лет у руля когда-то одного из сильнейших подразделений мракоборцев, проворонил появление в стране не только поднявших голову фашистов, но ещё и каких-то турецких бандитов. В целом, подумалось ему, что Виктор занял его место — это лучше для страны, так хотя бы у света есть шанс победить всё сильнее смыкающуюся вокруг него тьму.

Откинув слишком пафосные мысли, Рихард решил, что хочет кофе. И осознал, что квартиру заботливо обставлял его отец. И обставлял так, что пользоваться всем здесь могли как маги, так и маглы. “Отец предпочитал слово “кайнцауберы”, - вспомнил Мольтке, стряхнул пыль с чайника, наполнил его водой, включил плиту и поставил чайник на огонь. На пыльной кухне было тесно, но бывший глава мракоборцев ощущал себя там, где его никто не найдёт. “Отличное место, чтобы спрятаться, но ведь завтра на работу”, - усмехнулся он и начал искать кружку и кофе. Но словно в насмешку в углу шкафа нашёлся только чай, чёрный байховый с русскими буквами и слоном, на котором восседал погонщик. Отец Рихарда любил шутить, что то, как этот чай умудряется хранить свой вкус на протяжении долгого времени — это какая-то запрещённая советско-индийская магия. А чай этот сам он не любил, как и Рихард. Но сейчас другого варианта не было, потому пара щепотей ушла из раскрытой пачки прямо в кружку.

Рихард подумал, что ведь он первый из пяти поколений фон Мольтке подряд, кто показательно пытался откреститься от техномагии. И вот к чему это привело? Кто больше всего кричал, что техномагия — это суррогат, это преступление против самого естества волшебника, сейчас стоит посреди пыльной кухни без палочки и вполне по-магловски заваривает себе чай, ибо без палочки он не может ничего. Он называл техномагов инвалидами, которые сознательно ломают себе ноги, чтобы ходить на костылях. “А ведь моим костылём стала палочка. Вот сломали её и всё”, - грустно усмехнулся он: “Какая ирония”.

Вообще в департаменте он уже успел подобрать себе новую, Виктор сразу же после назначения распорядился это сделать, понимая, что новый его подчинённый бесполезен без волшебной палочки, однако она так и осталась лежать на его письменном столе. Новом письменном столе в общем зале мракоборцев. За стеклом окна раздался звук, словно кто-то пытается когтями постучать по стеклу, но у него не сильно ловко это выходит. Плотная рулонная штора закрывала стекло, потому не было понятно сразу, что же там происходит. Рихард успел подумать, что в случае чего даже не успеет подать сигнал бедствия, у него же палочки нет, потом шагнул к окну мимо гудящего на плите чайника и поднял штору. За стеклом сидел огромный филин и хмуро смотрел на него. Одной лапой он пытался стучать по стеклу, но выходило неуклюже.

Рихард поднял оконную раму вверх, впустив в кухню сырой и жаркий уличный воздух. Филин недовольно покосился на Мольтке, потом на засвистевший на плите чайник. “Входи уже!” — весело произнёс волшебник, обернувшись к плите и выключив её. Филин зашёл на подоконник, оглядел пыльную кухню, угукнул и положил перед Рихардом свёрнутое в свиток письмо, к которому была прикреплена волшебная палочка. Ровно та палочка, которая ему была выдана в Департаменте Магического Правопорядка, и которую он оставил на столе, и на которую он сейчас удивлённо и настороженно поглядывал.

Филин ещё раз угукнул, на сей раз более недовольно. Рихард кивнул, раскрыл письмо, где было написано витиеватым почерком:

“Дорогой друг!

Я знаю, в каком ты сейчас находишься положении и расположение духа. Я знаю, что ты не сам выбрал это падение, а тебя столкнули, потому готов тебе предложить помощь. От тебя ничего пока не требую — только разговор. Но если ты согласишься, то это вернёт тебе всё, что ты потерял.

В качестве жеста доброй воли возвращаю тебе палочку, которую ты оставил на столе, потому что волшебник не может жить без палочки.

Твой друг”.