Свобода Маски

Мэтью почувствовал, как щупальца обвиваются вокруг него, охватывают его тело с огромной силой и начинают давить, а смола ползет по ногам, плотно приковывая их к полу.

Зазвонил колокольчик.

— Нужно было сразу принять от меня пирог, — хмыкнул кто-то над самым левым ухом Мэтью. — Видите, что бывает, когда вы даете волю своему упрямству?

Глава тридцать шестая

Так и было, подумал Мэтью, лежа на кровати в своем доме, самые худшие мои подозрения оправдались. Все, что только могло случиться с Берри… произошло, и даже нечто более ужасающее — потому что она была жива и медленно умирала, а он ничего не мог сделать, чтобы этому помешать. Где находится книга с формулами Джентри? В доме Фэлла, в больнице под присмотром нового химика Риббенхоффа? Или где-то еще? И даже если он достанет книгу, как же он сможет сделать противоядие для Берри, чтобы без вреда для ее разума вывести наркотик из ее организма?

Он лежал, уставившись в потолок. Голова его все еще болела, а тело била легкая дрожь, но, по крайней мере, ему не казалось, что стены превращаются в неведомых монстров, как это было с комнатой в доме Профессора. Когда Девейн отвел его сюда, Мэтью опрокинул в себя едва ли не половину содержимого бутылки с водой. Он подумал, что, возможно, она все же тоже чем-то отравлена, но узнать это не было никакой возможности. Он был абсолютно беззащитен перед любым ядом Фэлла, который тот выберет для нового эксперимента.

И что насчет Хадсона? В темной клетке, с терзаемым кошмарами разумом… такая судьба была хуже смерти, особенно для человека такой силы. Скорее всего, судью Арчера тоже не обошли стороной эксперименты Профессора, и оставалось лишь гадать, во что превратили его. Если раньше и можно было надеяться на помощь Альбиона, то теперь… безнадежно…

Мэтью прижал ладони к глазам. Ему нужно было думать, хотя мозг его превратился в кашу. Каким чудом может получиться вырваться из Прекрасной Могилы? Перед тем, как освободить его, Фэлл приказал Девейну пойти в таверну и принести что-то существенное, чтобы Мэтью поел после того, как голова окончательно пройдет, хотя сейчас еда была последним, о чем мог думать молодой человек. Он боялся сегодняшнего ужина. Сколько было времени сейчас? Он посмотрел на циферблат часов «дорогого Филиппа»: девять минут четвертого. Мэтью очень хотел снова увидеть Берри, потому что она ожидала, что Эштон Мак-Кеггерс придет, чтобы поужинать с ней этим вечером в таверне, но он не мог вынести того, что она его снова не узнает и примет за другого: сегодняшний его визит она и вовсе сочла воплощением своего сна об Эштоне.

Он вновь спросил себя, каким возможным оружием сможет дать отпор. Была ли ситуация в самом деле настолько безнадежной, или просто нужно было лучше посмотреть, чтобы обнаружить выход, развернуть шахматную доску и взглянуть иначе? Он не мог сдаться. Все они могли быть обречены — так или иначе — но с условиями медленного смиренного умирания он не был готов соглашаться.

Чего мог так страшно желать Профессор?

Мозг Мэтью продолжал работать, если, конечно, работа белки в клетке может быть названа таковой.

Нужное слово пришло к нему. Информация.

Профессор ценит информацию. Особенно касательно одного субъекта.

Местонахождение Бразио Валериани.

Он сел. Его голова еще несколько секунд кружилась, пока не зрение не стабилизировалось.

Он подумал… если можно выяснить что-то у кузины Валериани Розабеллы, что еще не выяснил Фэлл… это может быть достойным оружием.

Стоило попытаться и пойти в таверну. Если мадам Кандольери сейчас там, тем лучше. Если же нет, разумеется, кто-нибудь скажет ему, где найти ее. Или, возможно, стоит поискать ее в театре, где бы он ни находился. Наверное, она там, репетирует свою программу. Если получится отыскать Ди Петри, это тоже может сослужить хорошую службу. А, быть может, получится встретиться сразу и со служанкой оперной дивы.

В любом случае, он понимал, что ничего хорошего из пустопорожнего сидения в доме не выйдет ни для него самого, ни для Берри, ни для Хадсона, ни для судьи Арчера. Он сделал несколько шагов и понял, что вполне способен передвигаться, не производя при этом впечатление пьяного идиота, хотя ноги все еще были слабыми и слушались плохо. Для страховки следующие шаги по комнате пришлось сделать, опираясь о стену. Вскоре он понял, что полностью прямо держаться все еще не может, но нынешней подвижности вполне хватало, чтобы исполнить свое намерение.

Он надел плащ и треуголку, после чего покинул дом.

В «Знаке Вопроса?» хозяин таверны сказал Мэтью, что понятия не имеет, в каком доме проживает дива, но это, разумеется, было ложью. Просто люди Фэлла не собирались упрощать ему задачу. Трактирщик сообщил Мэтью, что зал встреч располагался на Трешер-Стрит, где должно было состояться выступление мадам Кандольери завтрашним вечером.