Свобода Маски

Хадсон протянул руку и постучал по задвижке, отделяющей их от возницы.

— Если хотите заработать еще пару пенсов, можете помочь нам с багажом, — предложил он мужчине. — А затем доставить нас в гостиницу, где нам не придется делить комнату с крысами или еще с кем-то в этом роде.

— Да, сэр, хорошо.

Берри не возражала против дождя, дискомфорта или того, что она вымокла до нитки. Ее обеспокоенное выражение было связано с — назовите это женской интуицией — тем, что где бы ни был Мэтью, даже если в руках закона, он все еще был в чудовищной опасности, и пока ни она, ни Хадсон ничего не могли с этим сделать. Но завтра — значит завтра, и, если Небеса не сдвинутся, чтобы найти его, она обыщет все от Земли до Райских равнин. В этом она поклялась себе.

— Готовы? — спросил Хадсон перед тем, как открыть дверь.

Девушка кивнула.

— И помните: подбородок…

Глава восьмая

— Вверх! — заговорил узник с гривой мерзостно спутанных белых волос и одним глазом, затянутым серой пленкой. — Ты, похоже, уже взобрался до тринадцати.

— Простите? — это был первый раз, когда этот человек обратился к нему за четыре дня его пребывания в камере, и Мэтью угодил в вялую пучину непонимания. — До тринадцати чего?

— Он спрашивает, до тринадцати чего! — прорычал Беловолосый, ткнув в ребра второго заключенного с искривленным после перелома носом. — Он ничего не знает, так ведь?

— Ты прошел тринадцать шагов к виселице! — осклабился Сломанный Нос. — Где ты был всю свою жизнь?

— Так далеко от палача, как только мог, — сказал Мэтью.

— Ха! Разве с нами не так же было? — ухмыльнулся Беловолосый, обнажив полный рот зеленого бедствия. — Они нас всех поймали так же, разве нет? Но я говорю, подбородок вверх! Потому что у тебя могло сложиться, как у бедного лесника! — он направил кривой указательный палец в сторону пожилого мужчины, который, содрогаясь всем телом, лежал на каменном полу рядом с кучей того, что с трудом можно было назвать едой.

— Он проиграл игру Господу! — сказал Беловолосый. — И совсем скоро они отведут его на плаху! — он сфокусировал свой единственный зрячий глаз на Мэтью. — За что ты здесь?

— За кое-чью ошибку.

Наверное, эти три слова были самыми комичными, что когда-либо звучали в Лондоне, судя по тому, как Беловолосый и Сломанный Нос расхохотались, брызжа слюной и обливаясь слезами от смеха.

— Я полагаю, так все говорят, — поправился Мэтью, выражение лица его было прямолинейным, как путь пахаря.

— А теперь честно! — выдохнул Беловолосый, когда, наконец, смог снова разговаривать. Он отер нос рукавом, на котором уже собралась черная корка от собравшихся там лакомых кусочков, вылетавших их ноздрей. — Что ты натворил?

— Считается, — начал Мэтью с большим достоинством. — Что я совершил убийство.

В следующее мгновение двое мужчин были буквально у его ног.

— Ты убил констебля? — спросил Сломанный Нос.

— Священника? — подтолкнул Беловолосый. — Я всегда хотел прикончить одного из них!

— Ни того, ни другого. Считается, что я убил прусского графа.

Их лица помрачнели и, казалось, осунулись сильнее обычного.

— Ахххххххх, это ничто! — лицо Беловолосого исказилось от отвращения, которое само по себе представляло убийственное зрелище. — Эти иностранные графы — просто мешки с бобами, нет никакой нужды пачкать о них клинок.

— И он пруссак! — добавил Сломанный Нос. — Никто не любит этих свинососов! Ты выйдешь отсюда раньше, чем крапивники прилетят на День Святого Стефана!

— Надеюсь, задолго до того.

— Что ж, есть вещи, через которые надо пройти, как они считают. Называют их «соответствующими каналами», - сказал Сломанный Нос философствующим тоном. — Эй, а знаешь, мы думали, ты голубок, поэтому и не разговаривали с тобой.

— Эм… голубок?

— Ну да! Частый случай, — ответил Беловолосый. — Голубок. Ну, знаешь. Кто-то, кого заносит сюда снаружи, одетым так, будто он из наших. Видишь ли, они не нашли деньги, которые я… гм… позаимствовал себе из дома вдовы Хамм после того, как бедная старая сука упала с лестницы и вскрыла себе башку. Боже, что за зрелище было! Откуда мне было знать, что там так вовремя окажется кирпич? Я не гадалка!

— Они и моих денег не нашли! — сказал Сломанный Нос. — И будь я проклят, если найдут! Этот старый скупердяй грабил меня и всех остальных, кто работал в его магазине, просто только у меня кишка оказалась не тонка, чтобы вышибить ему мозги и забрать все, что мне причитается. Конечно, я забрал и все остальное, но они были желторотыми трусами! Только победитель получает все!

— Поэтому, — продолжил Беловолосый. — Они иногда посылают голубков сюда, чтобы те выяснили, куда мы запрятали деньги. А затем идут и забирают их себе. Но ты здесь уже достаточно давно, а никто из голубков не остается здесь дольше двух дней. Кто пошел бы на это, если бы был невиновен — даже за деньги? Мы подумали, что были правы, когда тебя недавно уводили отсюда, но потом они привели тебя назад, и охранник тебе такого пинка отвесил… голубкам такого не перепадает, нет. Ты обычный парень.