Сводные. Не тронь меня

— Ты какого хрена здесь забыла⁈ Да ещё и в этом уёбищном фартуке???

Дамир хватает за руку и больно сжимает её у всех на виду, оттаскивая в сторону. Я ещё никогда его таким злым не видела. Даже когда разбила его машину.

— Я просто работаю…

— Ты совсем дура⁈ Ты позоришь меня, блин! Будто у отца нет денег вас обеспечить!

— При чём здесь твой отец??? Я ему никто и денег просить не собираюсь! — выпаливаю я, а он вдруг залезает в свою толстовку и так просто достаёт оттуда пачку денег. Наверное…Тысяч триста точно. Господи.

— Вот, блядь! И вали отсюда! Могла просто попросить!

— Мне не нужны они таким образом! — толкаю я их обратно, а он снова больно ухватывает за запястье.

— Ты меня вывести из себя решила? Не советую, Мира. Воевать со мной не надо. Я только подумал, что у нас всё более-менее. Не нагнетай. Снимай блядский фартук и уезжай домой. Ты не будешь здесь работать!

— Буду! — пру я тараном. — И ты нихрена мне не сделаешь!

Вырываю руку и смотрю на него волком.

— Присядьте, пожалуйста, молодой человек, у нас полно свободных столиков, — издевательски произношу я, а затем ухожу дальше принимать заказы. Вот ведь козёл. Зачем вообще сюда припёрся? Мог бы и дальше жрать в своих дорогущих ресторанах. А это обычное кафе, блин!

Да ещё и после вчерашней его выходки и фразы «Ты мне не сестра» смеет говорить что-то о том, чтобы я просила денег у его отца. Какой же гадкий тип.

Пока я работаю не сразу замечаю, что он вытворяет. А именно — превращает стол в сплошной свинарник.

— Так по-детски, — подхожу я сбоку и начинаю вытирать ту лужу, что он там наворотил. Из соусов и еды, которую заказали.

— Дорогуша, а я ещё десерт хочу. Принесёшь? — выпаливает он и шлёпает меня по заднице.

— Ты что совсем охренел⁈ — закипаю я и смотрю на него волком. — Ах ты сволочь!

Я тут же кидаюсь на него с кулаками. Его товарищи ржут и орут, что официантка напала на клиента, и только потом я понимаю, что это всё значило. И для чего было сделано. Но когда мне указывают на дверь и позорно увольняют в первый же день моей работы…

Я вся в соусе, перепачканная и униженная возвращаюсь домой, еле передвигая ноги, а он едет рядом.

— Я тебя предупреждал. Садись в машину.

— Пошёл ты нахер. Не сяду я к тебе, козлина!

— Зайчонок…Тащи свою попку сюда, — вновь издевательски произносит он, а я поднимаю с земли огромный камень, подбрасывая тот в воздухе, после чего замахиваюсь в его сторону.

— Угомонись. Тачка отцовская. Остынь, — предупреждает он меня, пока я пыхчу от злости.

— Ненавижу тебя, Дамир! Некоторым нужно работать, чтобы обеспечить себя! Свои хотелки! А не просто брать у папочки! — рявкаю я, и он улыбается.

— Да что ты? Возьму на заметку, — отвечает он. — А теперь садись в машину и поехали домой. Твоя мама просила тебя доставить.

— Неправда! Она знала, что я устроилась!

— Ну да…Неправда. Да похрен. Садись давай, — добавляет он, и я реально устала. Ноги болят. И всё раздражает. Особенно он!

Я сажусь в его машину и психованно закрываю дверцу, а он помогает пристегнуть ремень.

— Я сама!

— Ладно-ладно, злючка. Успокойся! — смеётся он, рассматривая меня, а потом нежно проводит ладонью по моей щеке. — Раскраснелись… И у тебя здесь соус. — шепчет он снимая его пальцем и толкая тот в рот. Облизывает. Да ещё и так грязно, что у меня живот скручивает. Ну, вот! Очередной ведь намек, верно⁈ Я же не слепая!

— Едем уже, Дамир. Я устала…

— Конечно едем. А ещё хотела работать допоздна. Фиг тебе. Почему деньги не взяла? — спрашивает, нахмурившись.

— Я уже сказала. Мне не нужны деньги Азхара!

— Это не его деньги, а мои.

— Которые дал тебе он.

— Вовсе нет. К твоему сведению, я ещё с восемнадцати работаю. Но не столы убираю и не ношу еду толстосумам. У меня достойная работа и я не позволю тебе втаптывать мою фамилию в грязь, — нагло заявляет он, и мне хочется его ударить. Что такого в том, чтобы приносить кому-то еду???

Зажравшийся мажор!

Я молчу и даже не хочу спорить. Своим поведением он выставил меня какой-то идиоткой перед людьми, которые дали мне шанс. Так неудобно, что просто тошно и от него, и от новой семейки в целом.

Подъезжаем к дому, и я просто ухожу. Он ещё что-то кричит вслед, но я не слушаю, иду помогать маме готовить. Она спрашивает, как прошёл день и про работу тоже, но я с грустью сообщаю, что не вышло. Сдавать его не планирую. Просто она видит моё настроение.

— Ничего, в другом месте получится, — успокаивает она меня, и я киваю. Вечером этот козёл сидит за ужином напротив. Вот дела.

Когда я хочу его видеть — его нет, а когда не хочу, он тут как тут и поедает меня своими чёрными жестокими омутами. Раздражает.

Но я делаю вид, что вообще его не знаю. Никак не хочу взаимодействовать.

Молча задвигаю стул и иду наверх. Готовиться ко сну и к выходным…

Пока вдруг не слышу стук в дверь. Приоткрываю и вижу под ногами коробку. Забираю её и вхожу в комнату. А там…

Та самая короткая юбка, которую я хотела в магазине. И записка.

«Извини за грубость. Я погорячился. Вот, ты её хотела. Но не надевай в универ. Очень короткая, хоть и ноги у тебя безусловно красивые».