Сводный Тиран

Я не столько шокирована тем, что он так дерьмово обо мне отзывается, сколько шокирована тем, что он делает это в общественном месте. С другой стороны, ему, вероятно, все равно, что о нем думают люди, ведь никто не посмеет сказать ему что-то против.

Его губы кривятся в ухмылке.

— Рот, ты использовала рот, чтобы манипулировать деканом? Это не удивило бы меня. Мне кажется ты можешь.

Я стискиваю зубы… заткнись, заткнись, не говори ничего… слова звучат в моей голове, но я не могу их произнести, мой рот просто открывается, кем он себя возомнил?

В следующее мгновение я набираюсь решимости и делаю огромный шаг вперед, вдавливая палец в его очень твердую грудь.

— В чем блядь твоя проблема? Я ни о чем, никогда не лгала и не оказалась бы в деканате, если бы не ты и твоя не смешная шутка, — кричу я, привлекая внимание прохожего.

Его ледяной взгляд опускается вниз, туда, где его груди касается мой палец, и он хватает его, отбрасывая мою руку назад, как будто я просто мусор. Он наклоняется к моему лицу, отвращение искажает его черты. Он похож на быка, которого прижгли раскаленным клеймом, и это сделала именно я.

— Ты. — Рычание, вырвавшееся из его груди, вибрируя во мне. — Ты — моя проблема, и пока ты не вернешься обратно в гадюшник из которого выползла, ты будешь оставаться ею. Хочешь, чтобы это прекратилось, просто уйди, и все закончится.

Мои губы бездумно кривятся, и хотя во мне нет ни капли злобы, я не могу не сказать первые слова, которые приходят на ум.

— Ты не будешь мне указывать, моя жизнь уже давно стала дерьмовой и такое ничтожество как ты особо ее не ухудшит. Так что пошел ты.

Я не тупая и знаю, что не должна дразнить его, давить на него, но так трудно позволить ему говорить обо мне гадости. Его лицо становится безэмоциональным, и я содрогаюсь от предстающего передо мной образа.

Это еще хуже, чем ледяной взгляд, которым он смотрел на меня несколько минут назад.

— Это не правильный ответ, — шепчет он мне в ухо, прежде чем оттолкнуть и пройти мимо.

Я сильная, я не буду сглаживать углы и молчать. Если он хочет причинить мне боль, то ему придется не просто.

Не желая возвращаться домой и вновь сталкиваться с Костей, или, что еще хуже с одиночеством, я решаю пробежаться по магазинам. Когда я возвращаюсь домой, на улице уже темнеет, а мой живот урчит, требуя пищи.

Нужно сходить в душ и посмотреть, какие пары ждут меня завтра. Я въезжаю на длинную подъездную дорожку, ведущую к дому, и сразу же вижу машины, выстроившиеся вдоль дороги и перед домом.

Что, здесь вообще, происходит?

Я уже чувствую, как кровь закипает в жилах, пока люди расходятся в сторону давая проехать, я пытаюсь проехать к гаражу, но быстро обнаруживаю, что мне до него просто не добраться.

Кто вообще устраивает вечеринку в понедельник? Разве никого не волнуют занятия? Сон?

Бросив машину на дорожке, я выхожу из нее, скрежеща зубами так сильно, что не удивлюсь, если я их сломаю.

Музыка в доме настолько громкая, что я слышу ее снаружи, земля дрожит от басов. На этого придурка точно вызовут полицию. Мое появление привлекает внимание людей, которые стоят во дворе с красными стаканчиками в руках.

Несколько девушек усмехаются, а парни смотрят на меня так, будто я попала в логово льва.

Торопливо схватив свои пакеты с покупками из машины, я марширую по дорожке и поднимаюсь на крыльцо. Если этот придурок думает, что может доставать меня, занимаясь какой-то подростковой ерундой, то он сильно ошибается.

Я прекращу эту вакханалию прямо сейчас!

Глава десятая

Он…

Я чувствую ее раньше, чем вижу. Это очень странное ощущение, когда влечет к кому-то, к кому влечь не должно. Я чувствую ее глубоко внутри себя, словно душа говорит то, что разум отказывается признавать.

— А вот и младшая сводная сестренка. Выглядит сексуально и немного психованно, — усмехается Герман, выпуская струйку дыма.

Вика, моя спутница, расположившись у меня на коленях ведет себя так, будто ей там самое место, и хотя это совсем не так, сейчас не время говорить ей об этом. Она накручивает на палец клок светлых волос и выглядит скучающей.

Она не та, кого я хочу… не та кто будоражит мою кровь…

Секундой позже в фойе появляется Лера, в ее руках множество пакетов, а на лице крайне хмурое выражение. Ее присутствие, как наркотик, посылающий эндорфины по моим венам.

Ее щеки темно-розовые, а на лбу залегли складки от недовольства, и тут я понимаю, что попал в цель. Смена расписания должна была стать небольшим развлечением, просто чтобы подшутить над ней, но потом я услышал, что она подружилась с Дианой Журавлевой, и я не мог допустить, чтобы она думала, что ее первый день пошел на поправку.

Так что, как всегда, Герман с большой охотой пришел на помощь, устроив праздник в честь начала нового учебного года. Несколько рассылок по списку контактов с упоминанием о халявной пьянке, и слухи распространились, как герпес на стоянке дальнобойщиков.

— Привет, сводная сестра, — приветствую ее с самодовольной улыбкой.