Свой среди своих

«Мазду» он купил на доходы от творческой деятельности, коей не возбраняется заниматься в системе ФСБ. Мальков прекрасно владел английским, вполне сносно – немецким и испанским, и питерские бюро переводов с удовольствием с ним сотрудничали, позволяя вежливому молодому человеку, подвизавшемуся, как считали заказчики, на должности инженера в каком-то заштатном НИИ, зарабатывать до ста – ста пятидесяти долларов в неделю.

Налоги у Егора были уплачены по месту службы[70], так что проверки Службы собственной безопасности он не опасался.

– А может, оно и к лучшему, – с набитым ртом сказал Оленев.

– Ты о чем?

– О твоем пустом желудке. По крайней мере, когда тебя будут дубасить спецназеры, ты будешь гарантирован от заворота кишок…

– А тебя они, видимо, дубасить не будут, – ехидно заявил Мальков.

– Это видел? – Майор с гордостью указал на маленький золотистый значок в форме щита с надписями «Град» и «Спецназ», прикрепленный к лацкану его повседневного пиджака. – Я свой, меня сильно бить нельзя.

– Ага, будут они нас сортировать, как же. – Референт ИАС намазал масло на кусок лаваша. – Вот Алёнку не тронут, это понятно. А нас с тобой одинаково заплющат…

Оленев был вынужден мысленно согласиться с правотой Егора и погрустнел.

Во время проведения прошлогоднего зимнего «Набата», где майор также играл роль «злобного террориста», ему досталось изрядно. И всё потому, что воодушевленный беседой с психологом, Оленев постарался максимально усложнить жизнь штурмовикам и объявил, что разместил на своем теле три кило взрывчатки.

Психолог посчитал, что такая вводная оживит захват самолета.

Ястребов, руководивший теми учениями, и Ярошевич поддержали психолога.

Для Оленева же это вылилось в то, что «свои» спецназовцы в две секунды сорвали с него всю одежду и потащили майора, оставшегося в одних развевающихся на холодном ветру ярко-красных «крыльях Родины»[71], через все взлетное поле к автобусу, в результате чего Игорь здорово простудился и неделю бюллетенил.

Глава 8

Лучше гипс и кроватка, чем гранит и оградка…

По утвержденному плану учений и на сей раз оперативный штаб возглавил генерал-лейтенант Ястребов, заменяя «убывшего в командировку» начальника Управления.

– Итак… – Владимир Сергеевич подождал, пока все члены штаба расселись по своим местам. – Кто первый докладывает?

– Разрешите мне, – отозвался начальник службы безопасности аэропорта.

– Давайте.

– По предварительным данным, террористов четверо или пятеро. Очень вероятно, что в группе есть одна женщина. – Бывший полковник-пограничник прекрасно знал, сколько сотрудников ФСБ изображают преступников, но докладывал только то, что могло быть достоверно известно в реальной ситуации, когда информация о захвате собирается по крупинкам. – Заложников около пятидесяти…

– Почему нет точного числа? – поинтересовался Ястребов.

– Террористы вытащили оружие раньше времени. – План «Набата» в этот раз моделировал ситуацию захвата воздушного судна в момент погрузки пассажиров. – Возникла паника, часть пассажиров разбежались. Точно остались те, кто прошел во второй салон и частично люди из первого. Поэтому количество приблизительное.

– Ясно. – Генерал-лейтенант посмотрел на Ярошевича: – Сколько у нас времени до конца срока ультиматума?

– Три часа. – Начальник РССН поерзал на неудобном стуле, явно не приспособленном для человека его габаритов. – Запрошенная сумма велика, террористы понимают, что собрать ее мгновенно нереально. К тому же они осложнили сбор денег требованиями мелких купюр. На этом мы сможем выиграть еще часа два.

– Нам это только в плюс, – кивнул генерал-майор Сидоров.

– Что скажут психологи? – Ястребов вывел пузатого переговорщика из состояния глубокой задумчивости, в котором тот пребывал уже добрых пятнадцать минут.

– Надо им подбросить нечто, что ослабит напряженное ожидание. Согласен с Вячеславом Георгиевичем: этим фактором могут быть деньги. Еще полмиллиона – миллион, – предложил психолог. – Лучше в два приема. Пусть видят, что работа движется. Взамен попробуем освободить хотя бы часть женщин.

Среди заложников-курсантов девушек не наблюдалось, но половина из них по умолчанию считались существами женского пола, дабы приблизить ситуацию к боевой.

– Управляющий Сбербанка больше денег не даст, – проворчал Сидоров. – Тем более, что у него только сотни остались.

– Полмиллиона двадцатками дадут в Промстройбанке. – Ярошевич опять поерзал на стуле. – Договоренность есть.

Ястребов перешел к главному, ради чего и затевались учения:

– Когда будут готовы ваши группы?

– Ребята в готовности номер один. – Начальник РССН выпрямил спину. – По получении приказа займем позицию в течение пяти – семи минут.

Первый заместитель начальника УФСБ встал со своего места и подошел к панорамному окну, из которого открывался прекрасный вид на всё поле аэродрома.

Соблазн немедленно отдать приказ о штурме и за полчаса с блеском завершить «Набат» был велик, но Ястребов даже не остановился на этой мысли.

В жизни так не бывает.