Своя дорога

Оцепенение, в которое я впал при виде такого чуда, после этих глупых слов пропало.

Вот малохольный! Сам погибнет и малышку угробит.

Может действительно стоит им помочь? Тем более, что деньги предлагают.

Прежде, чем я успел принять какое-то решение, снова открыла свой рот Танита.

— Сдурел?!! С какой стати ты раскрываешься перед ним?!! Хочешь, чтобы этот королевский прихвостень помчался докладывать твари в короне о том, что народ Сирин еще существует?!

Агаи резко повернул голову к своей благоверной и рявкнул, — Прекрати, Танита! Не оскорбляй того, с кем придется разделить дорогу!

— Агаи… Ты глухой? — мое терпение почти истощилось, — Разве ты не слышал, что я сказал?

Если бы я мог сжигать взглядом, то упрямец превратился бы в горсточку пепла. Умеет эта семейка довести спокойного человека до бешенства.

Агаи покачал головой и совсем тихо сказал, — Нет, не глухой, но я подумал, что ты захочешь узнать, к какому роду-племени сам принадлежишь!

Слова, что произнес мой тихий сосед, оказались подобны грому в ясный день…

Я не подозревал, что еще кто-то может знать о моей нечеловеческой сущности. Ведь свидетелей превращений в живых не осталось, разве что та шлюха, но кто будет прислушиваться к словам городской сумасшедшей? Тем более, что теперь ей в каждом пятом мерещилось чудовище.

Вслух, однако, я сказал совсем другое.

— С чего ты взял, что я не человек? Расскажи, раз знаешь об этом больше меня.

Я подтащил ближе к дивану свое любимое кресло, уселся в него, всем видом показывая, что готов внимать небылицам, и насмешливо улыбнулся.

«Птенчик» тут же слез с дивана, поменяв его удобство на мои жесткие колени, и принялся возиться с золотыми пуговицами парадного камзола.

Агаи вздохнул и сказал, — Я вижу вокруг живого и неживого ореол. У людей он отличается по цвету, по плотности, по толщине, но он одинаков по сути. Так же и у моего народа.

Потом он кивнул в сторону Таниты, — И у ее племени тоже. А твой не похож ни на один, что я знаю.

От раздражения и растерянности я не смог удержаться от маленького ехидства, — И много ты знаешь?

— Немного, — ничуть не смутился этот стервец, — Но наш путь ведет к тому, кому известны все племена. Он расскажет о твоем народе, и, быть может, подскажет, где его искать!

Слабая надежда шевельнулась где-то глубоко в сердце.

Неужели я смогу найти тех, среди кого буду чувствовать себя не таким… отщепенцем, чудовищем, с которым даже сексом невозможно заниматься, будучи зрячим?

Да и от Феррита все равно пора делать ноги, иначе пошлет на поиски второго ребенка, на этот раз девчонки, ведь мертвого мальчика он видел своими глазами. Но сразу давать согласие не стоило, не к чему показывать свою заинтересованность, не то белокурая бестия точно усядется мне на шею и свесит ноги. Интересно, а к какому племени принадлежит она?

Наверное, в первый раз в жизни пришлось пожалеть о том, что не отдавал в свое время должное учебе. Историю я почти не знал и древностью не интересовался.

Сирин… Знакомое слово, но вот откуда? Ничего, в дороге все выяснится, не думаю, что Агаи станет скрывать от меня такого рода информацию, слишком уж он заинтересован в помощи.

— Сколько ты заплатишь, если я все же стану вам помогать?

От этого вопроса Танита презрительно поджала губы, а Агаи напротив, расцвел довольной улыбкой, — Тысячу золотых за то, чтобы мы благополучно добрались в Юндвари!

Я онемел. Путь в эту полумифическую страну лежал сначала через Пустошь, потом через дикую, полную кочевых воинственных племен Астию, потом, кажется надо было сплавляться по реке, далее лезть высоко в горы…

В общем, тысяча монет — это слишком дешево за полгода опасного пути! О чем я и не преминул сообщить этому расчетливому торгашу.

— Хорошо! — ничуть не смутился мой новый работодатель, — Увеличиваю оплату вдвое. Пятьдесят процентов получишь сейчас, остальные — по завершению работы!

— По рукам! Но остаток платы я хочу получить драгоценными камнями, — внес свои поправки я, не желая усложнять себе дорогу хоть и приятной, но тяжестью золотых.

И, после того как мой наниматель выразил согласие кивком, объявил, — Выходим послезавтра, мне надо доделать кое-какие дела.

Потом аптекарь полез за сумой и увесистые, пузатенькие кошельки легли на стол радующей глаз кучей. Пересчитав золото, я, наконец, выпроводил эту несносную парочку вон, вручив им заодно и малышку. Слишком возросла вероятность неожиданных визитов в мою берлогу, безопаснее девочке побыть денька два на расстоянии. Да и мне необходимо было отлучиться из дома — обеспечить через доверенное лицо сохранность оставленных денег. Ну и еще кое-какими насущными делами заняться.

Когда увесистый мешочек тяжело шлепнул по темной лакированной поверхности маленького туалетного столика, молодая женщина чуть вздрогнула, прекратила расшнуровывать корсет и с выражением напряженного недоумения уставилась куда то чуть правее моего плеча.