Своя радуга

Едва заслышав звук его голоса, старик резко рухнул вниз.***Петр услышал за своей спиной шум и обернулся. За спиной его обнаружился одинокий настороженный Межислав. Стас и Андрей отыскались на земле, в нескольких шагах друг от друга. Как только старик рухнул вниз, оба сделали то же самое с перекатом, и теперь настороженно водили по окрестностям столами излучателей. Сам же старик застыл в коленопреклоненной позе положив перед собой посох, и уткнувшись в него лбом.

– Друзья, пуле поклонится позора нет. Так ведь покуда еще не стреляют, – ехидно заметил Петр. – Встаньте, не позорьтесь перед аборигеном.

– Твою в качель! – Буркнул Стас, и сплевывая поднялся на ноги. – Я как увидел ,что он рухнул, думал сейчас стрелять начнут…

– Факт, – Подтвердил Андрей.

– И ты отец, встань – Повысил голос Петр обращаясь к старику. – Нечего землю носом пахать, чай уж годы не молодые. Да встань же ты.

Андрей приблизился к Старику и взял его а локоть. Через рубаху он почувствовал, что тело старика ходит ходуном от крупной дрожи.

– Ну, ты чего, старче? – Ласково сказал Андрей. – Да встань же, ну встань.

– Если так будет угодно высоким господам… – надтреснутым дребезжащим голосом пробормотал старик.

С кряхтением он поднялся на ноги, но взгляд его так и остался прикованным к земле.

– А где все остальные жители, старик? – Спросил Стас. – Куда попрятались?

– Все, как и положено, ждут на главной площади деревни. – Отозвался Старик. – Прошу простить высоких господ. Мы думали вы сегодня появитесь как обычно, небесным путем. Никак мы не могли ожидать, что сегодня высоким господам захочется совершить речную прогулку. Но, мы все подготовили, – и дань – и дичь. Все готово.

– Точно все готово? – Спросил Петр старика. – Но спросил не на том знкомом-незнакомом языке, с которого начал, а спросил на родном русском.

– Прошу прощения? – Пролепетал старик. Я не владею языком высоких господ…

– И дань, и дичь… – Повторил на русском повернувшись к товарищам Петр. – Сдается, нас за кого-то принимают.

Межислав, оторванный от понятного троим языка сотней лет, вопросительно глянул на них, выпадая из общения. Петр глянул на него, и поднес палец к губам, а потом подумав, что может, вдруг, этого жеста не было во времена Межислава, еще на всякий случай показал пальцами, как бы крепко сомкнув ими губы. Межислав кивнул.

– Мне все это не нравится, – так же по-русски тихо сказал Андрей.

– Что именно? – уточнил Стас.

– То как трясется этот старик. И дань. Местные запуганы.

– Ладно, – разберемся. – Петр поправил ремень излучателя на плече. – Будьте внимательны. Если хотите что-то сказать меж собой, говорите по-русски.

– А вот не факт что старичок не понимает по-русски. Может просто виду не подает. – Сказал Стас. – Видел я на своем веку разных… мирных жителей.

– Вот потому пока поменьше болтайте, – резюмировал Петр. – Особенно о нас.

Он повернулся к старику.

– Как тебя звать?

– Уприя, – высокий господин.

– Хм… Ну, веди.

– Куда? – Опасливо уточнил староста.

– На площадь.

Старик повернулся и засеменил, с полусогнутой спиной. Друзья пошли за ним. Прошли мимо сетей, густо пахнувших водой и рыбой, мимо навесов где вялилась, рыба, наконец между двух убогих изб, вышли на площадь, – окруженную по периметру кольцом домов круглую площадку, и когда они вышли на неё, под ногами вместо земли оказался…

– А вот площадочку-то явно не местные мостили, – Заметил Андрей, проведя ногой по поверхности площадки, матовой и гладкой как стекло.

Старик семенил дальше. На площади были люди, мужчины и женщины. Они располагались по периметру, кругом. Все они были на коленях.

– Как рабы стелятся. – Сказал Андрей.

– Да, хорошо их тут намуштровали…

– Надо их поднять. – Андрей повысил голос. – Эй, люди!

– Погоди ты глотку драть. – Осадил Петр, и окликнул старосту. – Эй, как там тебя… Уприя. Подними народ.

Встаньте, жители, – задребезжал старик. – Встаньте, вам приказывают высокие господа.

Люди медленно начали подниматься с колен. Люди поднялись, но взгляды остались на земле.

Межислав вдруг дрогнул, медленно пошел к одной из девушек.

– Эй, Мешко, – ты чего? – Позвал Андрей.

– На Велену мою похожа, – Отозвался Межислав подойдя к девушке, с опушенной головой, которая смотрела в землю. – Он аккуратно поднял ей голову и поглядел в лицо. Девушка была худа, явно они здесь не жировали.

– Показалось, конечно… – Смущенно сказал Межислав. – А глаза – пустые.

Он убрал руку, и девушка словно магнит её тянул, снова опустила взгляд в землю.

– Петр показал старосте на мешки сложенные у одной из изб на тележке.