Свояченица

Они шли втроём по спящему посёлку, почти не разбирая дороги, ведомые скульптором, не раз ходившим здесь в любое время суток. Освещен был только пятачок конечной остановки рейсового автобуса Рязань-Солотча, да и то лишь благодаря включенным фарам сельских рокеров, тусующихся у открытого в поздний час ларька. Эта весёлая кампания довольно лихо смотрелась под древними стенами...

- Что здесь? - Ане показалось, знакомым это место.

- Тот самый монастырь, о котором я вам говорил, - Саша вновь стал экскурсоводом, немного придержав их возле сводчатой арки тяжелых кованых закрытых ворот.

- А как же вы туда проходите? - удивилась Анна, - Ведь вы говорили, что монастырь женский?

- Женский монастырь, но не застенок. Внутри его стен шестнадцатого-восемнадцатого веков стоит церковь Святого Духа, которой в 1989 году исполнилось триста лет. Туда ходят все прихожане. Для экскурсантов небезынтересно посмотреть на её архитектуру. Экскурсии, правда не допускаются в трапезные палаты монастыря, которые выполнены в нарышкинском стиле, - это уже обращено к Алексею, - обширное двухсветное бесстолпное помещение, перекрытое коробовым сводом с пролётом...

Анна не дослушала, бесцеремонно перебила:

- Лёш, мне почему-то кажется, что я уже видела эту стену.

Алексей кивнул, зачем-то похлопав по пустому карману ветровки, которую успел набросить перед уходом:

- Фотография! Ты, в основном, смотрела на детей, а теперь попытайся вспомнить фон.

- Да, конечно, как я могла раньше не заметить! - Анна оживилась. - Что это значит?

- Только одно, - уверенно сказал опекун детей, - мы на верном пути!

- Думаю, что вы правы, - поддержал догадку Трегубов. - Левая стена монастыря граничит с домом отдыха, где работает достославная современная героиня Мопассана! А резиденция её находится по ту сторону: за старой советской турбазой, ближе к реке Солотче. В принципе, здесь всё очень близко. Вот только не уверен, сможем ли мы пройти, - сказал Саша.

А ноги уже несли всех троих к пансионату.

На их счастье, какой-то задрипанный "москвич" долго и настойчиво бибикал у ворот. Когда в старом клубе закончились танцы и поселковая молодежь потекла по аллее к выходу, над бродяжкой сжалились и впустили его.

"Экскурсанты" воспользовались этим. Под шумок они беспрепятственно проникли на территорию.

Ровная асфальтовая дорога провела их мимо семиэтажного "застойных времён" корпуса, где москвичонок пристроился рядом с роскошным BMV. Затем они миновали современное здание с номерами "люкс" и, пробившись сквозь встречный поток толпы, обогнули клубный дворец с белыми колоннами. За ним, на самых задворках, к реке спускалась широкая гнилая деревянная лестница в несколько пролётов.

- Здесь работают милые гостеприимные люди, - по дороге рассуждал Саша, - просто в голове не укладывается всё то, что вы мне рассказали.

- В семье - не без урода! - отрезала Анна. - А как ваши "милые и гостеприимные" смотрят на внезапное обогащение своей товарки?

Скульптор предупредил, что перила могут обломиться, подал ей руку и пожал плечами:

- Как всегда: кто-то, должно быть, завидует черной завистью, кто-то, наверное, пытается подружиться, но, скорее всего, - и те, и другие, как могут, хотят попользоваться этим. И, представьте, не знают отказа!

- Ну, например, про дом мы уже знаем, - сказал Алексей, поддерживая Анну под другой локоть, - товарки вряд ли имеют к этому отношение.

- Зато она в хвост и в гриву гоняет свой BMV, вечно нагруженный "общественными поручениями".

- Уж не тот ли, который красовался на площадке? - поинтересовался опекун.

- Он самый! - подтвердил скульптор. - Должно быть, ваша Пышка сегодня дежурит.

- Значит, дома её сейчас нет? - Аня заглянула зятю в лицо. - А нельзя ли...

- Посмотрим!.. - ответил он на её недосказанный вопрос. - Ты под ноги смотри, - добавил он, когда ей подвернулся сосновый корень, выпирающий из земли.

- Ничего, в кроссовках удобно! Совсем, как раньше. Долго еще? обратилась она к Саше.

- Скоро дойдем.

Спотыкаясь о сосновые щупальца, они шли высоким обрывистым берегом вдоль реки. Анне снова показался нереальным весь тот ужас, который следовал за ней по пятам. Так хорошо было вдыхать свежий влажный воздух, так незаметно-нежно касались её обнаженных рук высокие травинки, так сладко пели цикады...

Окончательно опустилась темнота. Поднявшись по крутому песчаному пляжу, черпая обувкой песок, спутники удалились от черного пояса реки вглубь берега. Трегубов провел их ещё метров сто. Здесь, в сосновом бору они увидали несколько строящихся коттеджей.

Самый удалённый от них и от дороги и практически скрытый деревьями был как раз коттеджем Пышки - единственным, где наблюдались признаки жизни.

Дом был обнесен чугунной решеткой, уместной разве что в Петербурге. От его крикливой вычурности веяло южным базаром. (А может, на Анну подействовала предварительная архитектурная лекция Саши-искусствоведа.) Во всём дворце горели только два окна по левую руку от шикарного парадного подъезда.