Своё никому не отдам

Гриша сидел на дереве, с которого просматривалось место, подготовленное к нападению. Головной дозор сельджуков только что проследовал мимо спрятанных орудий и ничего не заметил. Фланговый разъезд тоже не насторожился, пройдя вдоль опушки — кавалерия ждала команды в глубине леса и должна была подойти на рубеж атаки позднее, ведя лошадей в поводу. И тут со стороны, откуда ожидалось появление головы основной колонны, донеслись звуки боя: крики и пальба. Того, что там произошло, отсюда видно не было, но понятно, что подготовленному плану осуществиться не дано.

Трижды прокуковал кукушкой — команда на скрытный отход всем участникам затеи — слез на землю и почесал туда, где поджидали его казаки-отроки, что служили на посылках. Приказал разведать, что произошло, да только, чтобы тихо. А то, вон и головной разъезд уже поспешает на шум, и фланговые остановились и озираются по сторонам. Не надо попадаться им на глаза.

***

Вот и рухнул коварный план. Оккупанты не только воочию убедились в том, что рысское войско не оставило Ендрик. Они ведь и пленных взяли в этой сшибке. Из боярской конницы, что должна была навалиться на хвост колонны, когда та пройдёт мимо, из боя вышла от силы треть. Сколько-то убито, или лежат на поле ранеными. Неприятель тоже понёс потери — стреляли-то с обеих сторон. Но сельджукские артиллеристы снова оказались на высоте — не первый раз они доставляют рыссам крупные неприятности. И получается, что пушки свои они везли заряженными, как-то раньше царевичу о таком слыхивать не приходилось, хотя, что он вообще знает о пушках и делах пушкарских?!

А вот и на нашей стороне некоторый успех обозначился — увлёкшихся преследованием боярских дружин солдат подловил казачий хорунжий — его конники и верховые стрельцы, отходя по Гришиному сигналу, наехали на мародёров, занятых освобождением тел убиенных от перстней и кошелей. Взяли их на пики, не теряя темпа. И дисциплинированно продолжили отступление.

Сама колонна опять собралась и двинулась обратно в сторону города. Она тоже поредела и сделалась медлительной — много раненых оказалось на повозках, а кое-кого просто бросили стонать в поле, да и об убитых не позаботились. Кажется, страху на неприятеля нагнать удалось. Жалко, что план теперь нужно менять.

***

На головной дозор казаки и стрельцы наскочили всей толпой. Те и помчались наутёк к колонне, под прикрытие строящихся пехотинцев. Пушки опять навели быстро, но рыссы в атаку не пошли. Остановились поодаль, хотя и в видимости неприятеля, и ни вперёд, ни назад. Так и продолжалось стояние на месте, пока прапорщик Тыртов не подоспел с пешими подразделениями регуляров и стрельцов. Они же и орудия подкатили. Причем новые действующие лица появились с другой стороны, давая оккупантам понять, что кольцо окружения начинает смыкаться.

Некоторое время ничего не происходило — противники стояли на месте, причём сельджуки пытались перестроиться для того, чтобы отбиваться на две стороны, а рыссы не торопились попадать под картечь. Потом внезапно появилась собравшаяся и пришедшая в относительный порядок боярская конница. Осатаневшие от только что перенесённого позора дружинники сходу пошли в атаку вдоль дороги. Сельджукские пушкари задёргались, не зная, куда ещё поворачивать орудия, пехота стала сбиваться в кучу, прозвучала команда, и оружие полетело на землю. Экспедиционный отряд сдался.

Крепость в городе тоже распахнула ворота перед рыссами — людей в ней оставалось немного, да и против нападения с суши она не слишком хорошо защищена. А вид стягивающихся для штурма сил и пушек на возвышенности, господствующей над контрфорсом, ускорили принятие комендантом правильного решения.

***

Пленных поделили на две группы. Благородных, обещавших, что их выкупят родственники, посадили в тюрьму. Остальных похолопили и недорого продали кого казакам, кого боярам, а иных и крестьяне приобрели — их отдавали недорого. Дьяки, что служили боярину Чухнину, остались живы и здоровы, а записи о податях и повинностях так и продолжали лежать в тех же сундуках, правда, перенесённых в другие помещения. Управляющий, которого назначил на свою волость Аскер-эфенди, тоже нуждался в сведениях о том, где и что из этой земли можно вытрясти. Так что все, считай, записи сохранилось и дьяки, что их вели, остались при делах. Оброк, который по традиции собирают после жатвы, новый хозяин острова намеревался получить в полном объёме, так что озаботился сохранением людей знающих, чего и сколько даёт его вотчина.

Потери в населении на Ендрике невелики. Слишком легко досталась сельджукам победа, слишком просто удалось им прибрать к своим рукам здешние дела. Да и новые чиновники на смену старым ещё не прибыли. Так что установить новые порядки оккупанты просто не успели, зато старые сохранили и взяли под свою руку.