Сын кровавой луны

— Угадала, — проговорила девушка, опустив руки и усмехнувшись. Встряхнула головой, ее прическа впервые представляла собой высокий хвост на макушке. С ним девушка даже выглядела по-новому, словно прежняя жизнь осталась в прошлом. — Впрочем, я и не сомневалась. Для наследницы темных богов это неудивительно.

— Почему все меня так называют? — впервые с момента боя задумчиво протянула Мелания. Прежде ей не хотелось размышлять над этим, но сейчас, глядя, как чуть впереди в окружении толпы детей брат весело задувает на торте свечи, а их мать, за спиной которой стоял довольный Мирас, весело ему помогает, вдруг стало ясно, что пора. Пора понять, какого упивца происходит, потому что, кажется, других смертельноважных задач, которые нужно решить вот прямо сейчас, больше просто нет.

— Потому что так и есть, — пожала плечами Шиана. — Я, конечно, сначала была в шоке. Да все мы, мягко говоря… В общем, дело не в этом. Никто из ныне живущих никогда не видел ни одной печати древних богов. А у тебя их, видишь ли, аж две.

— Что? — прищурилась Мелания. — Какие печати?

Сложно представить, однако это была правда: с тех нор, как ее способности многократно выросли, она успела взглянуть по-новому на всех… но не на себя.

— Ну, ты в зеркало-то повнимательнее посмотри, — кивнула Шиана, кажется, ничуть не удивившись этому факту. Затем повернула ее к ближайшей зеркальной колонне и указала пальцем в область анареля. — Смотри глубже. В самую глубину…

И некромантка увидела. На дне черного источника магии, пульсирующего силой, буквально дышащего мощью, как океан, горели два высших символа эшгенрейского: «Черное крыло» и «Смерть».

— Да быть этого не может, — пробубнила Мелания ошарашенно, старательно вспоминая, каким богам принадлежали эти символы. — «Черное крыло» — это, кажется, какой-то дракон, иллишарин, — говорила она нервно, — не помню, как его имя, какое-то замысловатое. А «Смерть» — это руна принца Смерти, сына самого Темного отца. Кажется, его звали Эншаррат.

— Ай-яй-яй, — с усмешкой покачала головой Шиана, — не знать имен собственных родственников! Стыдоба-то какая!

— Они мне не… — Мелания не сумела закончить фразу, потому что слова вдруг застыли в горле.

— Милая, нам, случайно, не пора присоединиться к поздравлениям твоего брата? — раздался у нее над ухом мягкий голос Элиаса, и некромантка была счастлива, что он отвлек ее от этих мыслей.

Шиана кивнула древнему и отошла в сторону, не переставая улыбаться и позволяя ему увести некромантку прочь.

— Тебя что-то беспокоит? — спросил Элиас, положив ее ладонь на свою руку.

Вампир был одет в великолепный камзол, расшитый снежно-голубым шелком и черным серебром. Его длинные белые волосы рассыпались по плечам, и со стороны он выглядел не меньше чем принцем. Рядом с ним Мелания казалась сама себе маленькой и незначительной. Но сейчас это было даже кстати: ну какая из нее наследница темных богов?

— Нет-нет, все в порядке, — прошептала девушка, двигаясь вперед через зал и вставая недалеко от брата и матери, что в этот момент весело хохотали, отрезали куски и раскладывали по тарелкам. Парочку из них взяли себе даже Фирель с Вальдером, которые тоже были здесь и зачем-то старательно делали вид, что ничем не отличаются от обычных людей. Впрочем, лица у них были вполне довольные.

Только одну Меланию, казалось, слегка потряхивало от напряжения после того, что она увидела в зеркале.

Однако в какой-то момент, когда Фирель и ей протянул блюдечко с угощением, каким-то неуловимым образом тарелка треснула в ее руках, до крови кольнув палец. Мелания резко выдохнула, глядя на алую каплю, а в следующий миг погрузилась в странное состояние, не похожее ни на сон, ни на явь.

На бесконечность тягучих секунд время будто остановилось. Короткое мгновение, во время которого она вдруг увидела мир иначе. Краски поблекли, вокруг стало темно, но одновременно ясно как днем. И в окружающем сумраке она увидела две пары глаз, за которыми клубились Тьмой очертания двух человеческих фигур. Они почти ничем не отличались, только за одной из них в бесконечность неба или потолка — Мелания уже не понимала, где находится, — устремлялись огромные крылья.

Одна пара глаз была тепло-голубой, как летнее озеро. На миг в них сверкнул свет звезд, и из мрака проявились черты красивого мужского лица, показавшегося Мелании отдаленно знакомым. Словно она знала этого человека всегда, хотя никогда еще его не встречала.

— Между прочим, — проговорил этот мужчина, насмешливо улыбнувшись, — знать имена своих прапрадедушек действительно стоило бы.

Крылья за его спиной опасно колыхнулись.

— Ну что ты пристал к ней, — махнул рукой другой мужчина, на миг выйдя из тени. Полыхнули огнем его карие глаза и тут же стали непроглядно-черными. Как у нее самой. — Твое имя можно произнести только после чарки крепкой настойки на меду. Иначе язык сломаешь.

— Вот уж нет! — возмутился первый, но, кажется, совсем не обиделся. Снова повернулся к Мелании и весело попросил: — А ну-ка повтори: «Бьельндевир…»

— Бьельнде… — начала было Мелания, едва дыша от шока.