Сын поверженного короля

— Ты не можешь отрицать того, что магия высасывает силы, и что она может оставлять после себя горе и боль. Каждый раз, когда ты что-нибудь делаешь, даже что-то незначительное, возникает рябь, которая превращается в волны, и пустыня страдает. Даже если ты утверждаешь, что твоя магия не оставляет следов, они неизбежно должны оставаться!

Сейчас было не время для этих споров. Я был согласен с тем, что магия могла нас обмануть, но прямо сейчас нам было необходимо то, что она нам давала.

— Эмель…

Эдала и Эмель уставились на меня. Я закрыл рот.

Моя сестра повернулась к Эмель.

— Ты преувеличиваешь.

— Нет!

Она сжала поводья в кулаки.

— Я испытала это на себе. Как и он!

Она указала на меня.

— Как и Нассар.

На лице Нассара отразилось недоумение. Он раскрыл рот, чтобы возразить, но Эмель не дала ему это сделать.

— Видишь? Он даже не помнит о своём прошлом. Но ты ведь чувствуешь его, не так ли? — спросила Эмель Нассара. — Ты не помнишь, как передал моему отцу плеть, которая оставила шрамы на моей спине.

Я раскрыл рот. Нассар откинулся назад, услышав её слова, и выражение его лица сделалось извиняющимся.

— Я… я не… я не знаю, что…

— Всё в порядке, — прошептал я ему.

Боги, что это было такое?

Моя сестра спрыгнула с верблюда и пошла в сторону Эмель.

— Эти пески нельзя очистить от магии.

— Эдала, — произнёс Тамам осторожным и предупредительным тоном.

Но она продолжила вести себя так, словно не услышала его.

— Тебе придётся привыкнуть к ней.

— Оставь Мазиру заниматься своими делами. Отрежь её от этого мира. Он принадлежит её сыновьям. Я бы сделала это сама, если бы могла, — сказала Эмель.

— Тогда тебе пришлось бы убить нас всех.

Эмель наклонилась вперёд на верблюде и уставилась в глаза Эдалы, точно орёл на добычу. На секунду я восхитился её смелостью, но затем она сказала:

— Если ты не остановишься, тогда лучше всего сделать именно это.

Я спрыгнул с верблюда одновременно с Тамамом и двинулся в их сторону.

— Прекратите.

Повернувшись к Эдале, я сказал:

— Мы можем двигаться более медленно и приехать завтра на закате. Давай на этот раз мы пойдём без твоей помощи.

Я слишком сильно давил на всех. И этот стресс только добавлял напряжения там, где его не должно было быть.

Эдала приковала меня взглядом.

— Мне здесь явно не рады. Но это неважно. Я буду жить счастливо независимо от того, устоит Алмулихи или развалится на куски.

Она отвернулась от меня и вытерла щёку.

Яростный ветер подул вокруг нас, песок полетел мне в лицо и на руки. Когда ветер стих, она пропала.

— Эдала?! — позвал Тамам.

Он развернулся на пятках, и начал выкрикивать её имя снова и снова.

— Она ушла, — сказала Эмель почти так же самодовольно, как Эдала.

Она не смотрела на меня.

Тамам продолжил звать её по имени, умоляя вернуться. Его голос надрывался от боли. Я не мог больше этого выносить.

— Идём, — сказал я.

Амир ахнул.

— В пещеру? Но их больше, и они сильнее.

Он не стал озвучивать тот факт, что у нас больше не было магии.

— Мы пойдём туда, — почти прокричал я, возвращаясь к верблюду и пытаясь заставить животное присесть, чтобы я мог его оседлать.

Он не слушался меня. Но когда он почувствовал мою готовность умертвить его голыми руками, он, наконец, опустился на землю, и мне удалось усесться в седло. Когда мы были готовы возобновить наше путешествие, я заметил, что верблюд Эдалы пропал.

Мы продолжили идти в тишине.

Путешествие заняло у нас гораздо больше времени, чем мы предполагали. Тихие, с затуманенными взорами, мы добрались до пещеры на рассвете.

— Что, если они нападут на нас? — прошептал мне Нассар, когда мы спешились.

Передав поводья верблюда Амиру, я ответил так же тихо:

— Мы опытные солдаты. Мы будем сражаться.

В тоне моего голоса было больше уверенности, чем я чувствовал. Если бы они напали, и если бы Касым и Захара оказались там, мы стали бы лёгкой добычей без моей сестры.

— А если Касым, и правда, джинн?

Я выдохнул, чтобы прогнать сомнения. Лидер должен был излучать уверенность, даже если он её не чувствовал.

— Мы братья. Я отказываюсь верить в то, что он даже не поговорит со мной.

— Но, если его хозяин прикажет напасть?

Он был прав. Но какой у меня был выбор?

— Ты можешь остаться с Амиром, если хочешь.

Нассар последовал за нами, а Амира мы оставили с верблюдами. Пещера скрывалась в скалистой дюне, и когда мы подошли к её входу, песок потёк вниз, точно водопад в деревне Джафара.

Эмель взволнованно посмотрела наверх. Она явно была более обеспокоена тем, что песок может заблокировать нам путь, чем тем, что мы собирались войти в пещеру, полную безумцев.

В пещере тут же стало темно. Чьи-то голоса медленно потекли по туннелю, и когда свет померк за нашими спинами, где-то впереди зажегся яркий свет.

— Мы должны дать знать о нашем приближении, — сказал я. — Я не хочу, чтобы они решили, что мы нападаем.

— Но брат, — раздался голос у нас за спиной. — Мы уже знаем, что вы здесь.

Касым.

В то же самое время, я почувствовал, как мой пояс затянулся. И звук моего меча, который покинул свои ножны, прозвучал в воздухе.

Я не доставал его.