Сын поверженного короля

Я пошёл вниз по лестнице, принятое мной решение пугало меня. Сам факт, что я должен был попрощаться с частью своей жизни… с этим гобеленом, составляющим моё будущее, почти заставил меня развернуться. Сказать ей «нет». Я присел, и тошнота подступила к моему горлу. Сделав несколько глубоких вдохов, я встал и продолжил спускаться по лестнице.

— Мой король, — сказал солдат, отделившись от стены, на которую он опирался

— Я скоро вернусь.

— Вам нужно сопровождение?

Я покачал головой и пошёл по коридору, не в силах больше вымолвить ни слова, опасаясь, что он остановит меня, опасаясь, что я заставлю его поднять Нассара с кровати в поисках совета. Но я должен был принять это решение сам. Я знал, что оно было верным.

Я поднялся по лестнице гостевой башни и встал у двери. Замешкавшись, я посмотрел вниз на лестницу. Нет, это не могло подождать. Ей надо было решить, что она хотела делать дальше, куда она хотела отправиться. Тошнота снова накатила на меня. Я почувствовал себя так, словно огромная часть моего прошлого сорвалась с цепи, точно корабль, у которого оторвался якорь.

— Эмель? — позвал я, и мой голос задрожал, как у ребёнка.

Каким я был жалким. Откашлявшись, я толкнул дверь и снова позвал её, но она не ответила.

Ничего не услышав, я вошёл в комнату. Она была хорошо освещена, факелы и камин горели. Похоже, Мариам побывала и здесь тоже.

Куда она ушла после ужина, если не сюда? Предательское чувство облегчения начало нашёптывать мне, что я мог сообщить ей в другой раз. Это необязательно было делать сейчас.

Войдя в её комнату, я как будто ступил на запретную территорию, но ведь это был мой дворец. Комната была нетронутой, постель была гладкой, точно камень. В комнате не было ничего такого, что говорило о том, что Эмель жила здесь.

А может быть она здесь не жила? Мои руки безвольно опустились. Может быть, она ушла навсегда?

Я раскрыл гардероб и выдохнул. Одежда свисала с крючков и была уложена в деревянные коробки. Её одежда. Что-то яркое привлекло моё внимание в задней части шкафа.

Её мешок.

Он был раскрыт, а внутри сверкало золото. Золото? Зачем она носила с собой золото всё это время? Мешок был на удивление лёгким, но в нём что-то гремело, когда я перенёс его на кровать.

— Эмель? — снова позвал я, взглянув в сторону ванной.

Ничего.

Металл был холодным, когда я коснулся его, и хотя мне хотелось изучить содержимое мешка, я отпустил его и пошёл прочь от кровати.

По комнате пронесся порыв ветра, и я пошёл за ним на балкон. Во всем городе окна светились оранжевым светом, а облака всё ещё закрывали небо. Дождь закончился, но камни внизу пока ещё были мокрыми. Облокотившись о перила и почувствовав пальцами холодные капли воды, я подумал о людях, которые здесь жили. Они спали, работали и любили, потому что доверяли мне, а до этого моему отцу. Они верили, что мы защитим их, будем служить для них якорем и кровом. Сегодня Касым попытался подорвать это доверие. Ему это не удалось, но что, если бы здесь не было Эмель? Я был готов встретить такое будущее.

— Саалим?

Мой пульс ускорился, и я повернулся к Эмель.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она как будто нервно, сделав шаг в мою сторону. — Мои вещи… — сказала она, оглянувшись.

— Я не копался в них, — сказал я.

Мне хотелось протянуть к ней руки, коснуться ладонью её лица, но я не пошевелился.

— Мне надо с тобой поговорить.

— Уже поздно.

— Это не может ждать.

Она повела меня обратно в комнату, и мы очутились у огня. Эмель отказалась от стула и села на ковёр. Она начала протягивать руки к пламени, чтобы согреть их, когда я сел рядом.

Уперев локти в колени, я осмотрел её лицо.

— Я принял решение.

Она подождала, затем ненадолго взглянула на меня, а потом снова перевела взгляд на пламя и сжала губы.

— В тронном зале стоит ещё один трон. Он пустой и ему нужна королева. Там есть корона, но она холодна. И она предназначена для женщины, которой хватит силы её удержать, — сказал я, после чего замолчал и посмотрел на свои сжатые руки.

— А ещё есть король, сидящий напротив женщины, которая когда-то была ахирой, ученицей знахарки, которая освободила джинна и которая точно так же одинока.

Её глаза встретились с моими, а рот слегка приоткрылся.

— Мой отец выбрал корону, а не своё сердце. Он совершил ошибку. Я не повторю её, — сказал он.

Я сел перед ней на колени и осторожно взял её тёплую руку.

— Я выбираю и то, и другое, — сделав вдох, я продолжил: — Согласна ли дочь Соляного короля выйти замуж за сына солеискательницы?

Её глаза стали такими тёмными, что я ничего не мог разглядеть в их глубинах. Она могла скрывать там столько секретов. Что же она скажет?

Она сняла с шеи платок, после чего сжала руку в кулак.

— Я? — спросила она, её глаза сверкали. — Ты выбираешь меня?

По тому, каким сделалось её лицо, и как она это сказала, я почти убедил себя в том, что она сказала мне…

— Да, Саалим, — выдохнула она. — Да.