Сын поверженного короля

Похоже, Эмель стала последним кусочком головоломки в наших взаимоотношениях с богами. Она появилась, чтобы объединить нас, но, в конце концов, нам снова суждено расстаться. На этот раз навсегда. И на этот раз богиня не будет решать, как это должно произойти.

Отец был не прав. Тебе не нужно жениться ради статуса, Саалим. Очень немногих я могу назвать равными тебе, а также достойными твоей любви и маминой короны. Эмель одна из немногих. Она сестра, которой я могла бы гордиться.

Я точно так же горжусь тем, что ты мой брат. Каждый день я благодарю сынов за то решение нашего отца, потому что благодаря ему у нас был ты. Я была глупым ребенком и не понимала этого. Теперь же я вижу, что никто кроме тебя не смог бы удержать этот город на своих плечах.

Я надеюсь, что ты и сам уже это понял, но, если ты не уверен и хочешь узнать своё прошлое, ты найдешь напиток, который я оставила тебе, за портретами в моей комнате.

Если ты всё же решишь принять этот напиток, пожалуйста, отдай Тамаму портреты.

С большой любовью, Эдала.

Я растеряно поднял глаза. Эмель держала в руке небольшой прозрачный пузырёк. Внутри было небольшое количество жидкости — максимум на один глоток.

— Я знаю, что не должна была его читать, не должна была забирать его, но…

— Что это? — спросил я, не заботясь о том, что она сделала. Что же такое оставила мне Эдала?

— Я не знаю.

Я взял пузырек и внимательно посмотрел на него в свете огня.

— Это небезопасно.

— Ты доверяешь Эдале?

Я кивнул. Я могу узнать прошлое.

Я протянул руку. Эмель приняла её. И всё это показалось мне таким правильным. Всё, что касалось её, казалось именно таким.

Поднеся пузырёк к губам, я проглотил безвкусную жидкость.

А затем, точно песок в песочных часах, мне в голову посыпались воспоминания.

Огонь на моих руках, мой голос, произносящий слова, которые я не хотел говорить.

Я в заточении под солнцем.

Сердитый мужчина.

Я в заточении в холодной воде.

Мысли монстра, желание демона.

Я в рабстве у бесчестного человека.

Девушка, женщина.

Эмель.

Свобода, но не совсем. Искажение сознания, переход из рук в руки.

Мёртвые в гареме, разбросанные точно подушки.

Женщина — Эмель.

Она была здесь и там. Мы были вместе. А когда не были, она всё равно была со мной.

Её губы на губах другого мужчины. Руки на теле другого. Мужчины сменяют друг друга.

Алмулихи — разрушенный и безлюдный.

Её обнажённое тело, прижатое к моему.

Боль, отчаяние, горе, какого я никогда доселе не чувствовал.

Неожиданно время изогнулось, и две жизни слились в одну. Путешествие к Алфаару после того, как меня выдернуло из оазиса. Мои воспоминания столкнулись точно волны в глубоком море. От этого слияния и разрыва времени мне стало нехорошо.

Но затем я опять оказался в гостевой башне перед Эмель. Я увидел всё: женихов, которых я отваживал, смерть вокруг нас, её руки в моих руках, её губы на моей шее, эгоистичное желание, наши тела, касающиеся друг друга, жестокость её отца, её жизнь рабыни. И всё это из-за меня.

Всё теперь стало таким ясным, точно стекло сосуда в моей руке.

Всё, что я делал в прошлом, соединилось со мной настоящим.

Глава 32

Эмель

Саалим покачал головой, посмотрел на меня, а затем снова покачал головой.

— Что случилось? — спросила я. — Ты в порядке?

Он изменился. Изменилось то, как он выглядел, как разговаривал со мной. И то, как он никогда бы на меня не посмотрел.

— Всё вернулось, — заикаясь, произнёс он. — Я увидел всё.

Он склонил голову между коленями.

— Вообще всё? — спросила я в надежде.

Видел ли он нас?

— Да.

Он мельком взглянул на меня и отвернулся, словно увидел что-то мерзкое. Что из нашего прошлого могло быть настолько отвратительным?

И затем я всё поняла, словно мне дали пощечину. Моё прошлое с мухáми, моя жизнь ахиры. Он знал об этом тогда, но теперь он увидел всё это с тошнотворной ясностью. Я не подумала об этом, когда дала ему пузырек.

— И меня, — сказала я, не желая опускать головы.

Саалим не посмотрел на меня.