Сын ведьмы – 6. Наследник

— Пацаны из соседнего взвода нас уже «парагвайцами» прозвали, — довёл до товарищей насмешку сослуживцев Мячик и обиженно глянул на бойцов, как раз сейчас занимающих рубеж стрельбы. Многие из них обернулись, не понимая, что за их спиной пытался изобразить сумасшедший иностранец.

Матвей вернул оружие красноармейцу и дал последние указания отделению:

— Наступаем развёрнутой шеренгой. Дистанция между бойцами — пять метров. Рубеж окончания атаки — грунтовая дорога. Условный расход патронов: пятьдесят на атаку и десять на отступление. Считайте, что я выбыл по ранению, командование берёт на себя Шах. Вопросы есть? — Матвей обвёл взглядом замерший строй и отметил неуверенность на лицах бойцов. — Вижу сомнение во взоре Марафонца. Что беспокоит?

— Да как–то неловко плясать вприсядку на глазах у злопыхателей, — робко выразил общее настроение Марафонец, опасаясь насмешек со стороны сослуживцев, расположившихся вдоль рубежа стрельбы и пялившихся на отряд придурков под командованием бешеного парагвайца.

Матвей подошёл вплотную к стеснительному бойцу и заглянул в глаза.

— Ты спрашивал: есть ли способ борьбы с робостью и страхом, — напомнил Матвей. — Воспользуйся опытом предков. Что издревле делали русские воины, бросаясь в атаку?

— Кричали: «Ура», — чтобы напугать врага, — пожал плечами красноармеец.

— Ну, таким мяуканьем тебе врага не напугать, и самому не приободриться, — усмехнулся командир и потребовал: — А ну–ка, скорчи страшную рожу и взреви яростным тигром.

Скривить страшную физиономию молодому бойцу не удалось, но заорал в лицо командира он протяжно и дико.

Дав воину чуть проораться, Матвей властным взмахом руки прервал вопль.

— А теперь боевое настроение поднялось?

— Так точно! — отдал воинскую честь раскрасневшийся боец.

— Предки знали, что делали, — похлопав парня по плечу, обратился ко всем Матвей. — Крик пробуждает ярость, заставляет нервную систему перейти в боевой режим, кровь насыщается адреналином, повышается тонус мышц, обостряются все чувства. Марафонец, скажи: исчезла ли твоя робость?

— Да я всех зубами рвать готов!

— Вот теперь можно и в бой идти, — отошёл в сторону Матвей. — Шах, командуй в атаку.

— За мной, в атаку! Ур–а–а! — забыв разомкнуть пошире строй, бросился вперёд замкомотделения.

— Ура–а–а!!! — рассыпаясь по сторонам, кинулись вдогонку красноармейцы.

Чуть разбежавшись, новобранцы вспомнили наставления Кадета и стали закладывать крутые виражи по полю.

Красноармейцы на рубеже стрельбы прекратили упражнения и, обернувшись, удивлённо уставились на наступающее с тыла дикое воинство.

«Парагвайцы» вопили от души и странно кривлялись, скачками двигаясь, то вперёд, то в сторону. Торопливо передёргивая затворы, они целились в обескураженных сослуживцев и изображали стрельбу. На зверских лицах сверкали оскаленные зубы, бойцы орали во всю глотку, глаза навыкате — так и казалось, что перебегут дорогу и бросятся врукопашную.

Новобранцы на стрельбище инстинктивно попятились, сбиваясь в группки для защиты от кривляющихся и орущих сумасшедших. Однако, достигнув дороги, буйные придурки внезапно замолкли и бегом бросились назад, через каждый десяток шагов оглядываясь и вскидывая к плечу винтовки.

Командир взвода и инструктор по стрельбе были явно не в восторге от прерванных занятий, как и поспешивший к месту учинённых безобразий комбат. Заметив приближающегося майора, к нему навстречу поспешил с докладом Гусев.

Выслушав торопливый речитатив наблюдателя, комбат коротко выразил своё мнение о методах обучения Кадета и красноречиво широко махнул рукой, явно указывая буйному отделению, куда он их посылал, чтобы не мешали занятиям остальных новобранцев.

Парагваец не стал дожидаться, когда старлей донесёт пожелания комбата до шумных, сумасбродных подчинённых и отдал логичную команду:

— Отделение, за мной, бегом марш!

Ещё не отдышавшиеся от совершённого учебно–боевого рейда, бойцы, шатаясь, поспешили за командиром отделения. Где–то позади раздавалось призывное «кряканье» размахивающего руками Гусева. Толстенький старлей не мог угнаться за, хоть уже и сбившими дыхание, но молодыми спортсменами.

Кадет заставил бойцов совершить полутора километровый забег до дальнего края стрельбища, обогнув его по широкой дуге и выйдя к кромке леса.

— Привал, — наконец–то объявил измученным, задыхающимся бойцам командир и сделал нелестный для спортсменов вывод. — Бегать с оружием вы не умеете. Ничего, будем учиться.

Оправдываться никто не стал, да сейчас и не смог бы — уставшие парни повалились на траву и, словно выброшенные на берег рыбы, беззвучно хватали ртами воздух.

— Товарищи красноармейцы, наше отделение успешно выполнило поставленную боевую задачу, — прохаживаясь перед вповалку лежащими бедолагами, издевался мучитель. — Однако боеприпасы у нас закончились, а по пятам отряд преследует противник. Нам поставлена комбатом задача идти… — сделав красноречивую паузу, Матвей усмехнулся и махнул рукой, указывая направление, — в расположение воинской части. Однако справа от нас в самом разгаре стрелковый бой, а слева расположен охраняемый противником лесной массив.